Размер шрифта
-
+

Покой долой, ажиотаж – до места! - стр. 7

Командир молча терпел и слушал, а затем, когда экзекуция прекратилась, сорвался на подчиненных.

– Продолжайте тянуть! – кричал он кому-то. – Если эта подлюка не пройдет, я ему самолично откушу яйца!

Командир грозно клацнул зубами и даже прибежал в каюту, где Толика усиленно, но безрезультатно пихали в филейную часть. Неожиданно пьяный Толик перестал себя контролировать, звучно и круто испортил воздух.

– Гадина! Он еще издевается! – кричал командир, выскакивая из загазованной каюты и ища глазами противогаз.

Времени до появления высоких гостей оставалось все меньше и меньше. Контр-адмирал прекратил подавать бесполезные команды и сам полез в беседку. В ярости он принялся тянуть Толика, словно пытался оторвать ему руки или открутить голову. Затем, в приступе бессильной злобы, адмирал завопил.

– Разденьте этого негодяя. И смажьте его жиром!

Раздели и смазали, но голый и лоснящийся от жира Толик, все равно не пролезал. Все эти попытки извлечь тело из иллюминатора лишь разбудили механика и Толик хриплым голосом с пьяных глаз неожиданно принялся исполнять какой-то шлягер из репертуара своей любимой певицы и землячки Софии Ротару. Правда пел он недолго, потому как к горлу подкатил похмельный комок и его вырвало прямо на парадную тужурку контр-адмирала.

– Ё моё! – возмутился адмирал и выскочил из беседки как ошпаренный.

При этом он загибал такие матюги, словно был не адмиралом, а невоспитанным боцманом со старого ржавого эсминца, простоявшего в заводском ремонте много лет.

Пока корабельный врач и вещевой баталер пытались немного очистить шитую золотом адмиральскую тужурку, поступило новое предложение.

– Может, этому гаду скипидара в задницу налить? Тогда точно выскочит, как пробка? – предложил командиру старпом.

Тотчас отправили боцмана в форпик, где хранился скипидар.

Но было уже поздно. Минуя КПП на причал въезжали черные «Волги» с Первым секретарем ЦК Компартии Эстонии товарищем Айно и Командующим флотом. Задремавшего снова Толика успели накрыть белой бязью. Вроде-бы, так и надо.

По сигналу «Большой сбор» экипаж корабля был построен на юте. Все старались делать вид, что ничего странного не происходит.

В это время на причале у трапа в мокрой тужурке гостей встречал командир военно-морской базы. Пожимая руку контр-адмиралу, Командующий флотом немного поморщился и с удивлением вопросительно взглянул ему в глаза, потому как от того несло чем-то неблаговидным.

Тем временем гости поднялись по трапу, стали поздравлять экипаж. Товарищ Айно произнес проникновенную речь и уже собирался вручить командиру Переходящее знамя, как снова очнулся Толик. Он сумел сбросить с себя легкую материю и принялся громко ругаться матом, охаивать всех, кто находился на причале и на юте. Его понесло и, почему-то сделав вывод, что во всем виновата гребаная Советская власть, Толик принялся выкрикивать какие-то антипатриотические лозунги и петь антисоветские куплеты.

Страница 7