Покорность в подарок - стр. 1

Эльза

– Ух, ты вот это попка! Надо сказать, своей секретарше, чтоб так же встречала меня по утрам. И взять новую, моложе и сочнее.

– Оставь Ирину Николаевну в покое, от тебя и так все секретарши шарахаются, нервы лечат и капли пьют.

– Они просто не могу устоять перед моим животным магнетизмом.

– Здесь ключевое слово “животным”.

Чувствую своей задницей, именно той, о которой говорит мужчина, как на меня пристально смотрят, но все еще продолжаю находиться под столом, собирая эти чертовы рассыпанные скрепки. И надо же так, в самый первый день моей новой работы, в новой должности, встретить своего шефа именно в такой позе.

– А лучше без юбки, в одних трусиках и чулках, а, да, и трусики к чертям, да, Бережной? Бля…у меня аж встал.

– Точно, животное.

Приемную сотрясает громкий хохот мужчины, я дернулась под столом, чтоб встать, но больно ударилась головой, простонала. Пришлось отползать задом. Господи, как неловко-то.

– Вам помочь?

Наконец, выбралась из-под стола, но встать снова не получается, тут же сажусь на пол. Поднимаю голову, и встречаюсь с синими глазами сидящего передо мной на корточках мужчины.

Точно, это мой шеф, Марк Альбертович Бережной, коммерческий директор и владелец двадцати процентов акций группы компаний “Бережной”. Бывшая секретарша, поглаживая вчера свой беременный животик, предупредила меня несколько раз не влюбляться в собственного шефа.

На ее живот я посмотрела с подозрением, но Галина, так звали девушку, уверила, что это плод любви исключительно ее и мужа, а, увы, не такого красавчика и любимчика всех женщин компании, как Марк Альбертович.

И вот я сижу задницей на полу в приемной, синие глаза Марка Альбертовича изучают мое лицо, шею, я прямо чувствую, как он уже забрался этим самым взглядом в неглубокий вырез платья. Ну, уж извините, там не третий размер, а всего лишь второй. Вот еще, никто не собирается в него влюбляться, много чести. Я пришла сюда работать, а не романы крутить.

– Нет, спасибо, я сама, скрепки собирала.

Протягиваю ему кулак, разжимаю пальца, демонстрируя горку цветных скрепок на моей ладони. Он смотрит на них, потом снова на меня. Глаза у него красивые, синие с голубыми лучиками, но тут я меняю свое решение о том, что его глаза красивые, как только он начинает говорить.

– В следующий раз так сильно не прогибать спину в поисках скрепок.

В глазах издевка, на губах ухмылка. Кто сказал, что он – красавчик? Не вижу ничего привлекательного, кроме наглого, оценивающего меня взгляда и некого разочарования в них.

– Девушка, позвольте, я вам помогу подняться.

Второй, пришедший с моим боссом, мужчина отодвигает Марка Альбертовича, хватает меня за вытянутую ладонь со скрепками, я дергаю ее назад, не давая себя ухватить, скрепки рассыпаются снова. Смотрю на шефа, он, лишь поднявшись с корточек, закатив глаза, чуть отходит в сторону.

– Девушка, а вы в декрет не уйдете?

Этот здоровенный детина с аккуратно стриженой бородой и копной каштановых волос прижимает меня к себе, тут же смеется на свой вопрос, видимо, это была шутка. Я, как дура, стою, ничего не могу сделать, зажатая в его медвежьих лапах, лишь дергаю локтями

– А как зовут нашу новую секретаршу? Скажи, что ты секретарша.

– Да отпустите вы меня, поставьте меня на место.

Я почти болтаюсь в воздухе, этот детина всю меня перелапал, вот, точно животное.

– Под стол?

– На пол.

Вновь смотрю на Марка Альбертовича, он стоит рядом и лишь разглядывает нашу веселую сценку, ее можно назвать как Маша и медведь, точнее, медведь тискает Машу, не могу понять, о чем он думает. Но, наконец, меня ставят на пол, сразу отстраняюсь, поправляя узкий подол задравшегося платья.

Приглаживаю волосы, я остригла их совсем недавно, пару дней назад, раньше были длинные с оттенком каштана. Сейчас строгие и, как сказала Софи: модные, прямые и ровное пряди до плеч, отливающие горьким шоколадом. Такая уверенная, успешная молодая женщина. Которой я обязательно стану.

Мне нравилось мое преображение, захотелось поменять все, и в первую очередь, себя, но вот к остриженным волосам все никак не могу привыкнуть.