Покорить Одиссея - стр. 11

– Да, но гены смешанные, с английскими. Впрочем, сам он вырос в России. В отличие от Янниса Амаду, господин Бестужев не миллиардер…

– Хоть здесь повезло!

– …он миллионер.

Лиза чертыхнулась и посмотрела в синее небо, рассеченное белыми полосами самолетных дорог.

«Все будет хорошо. Прорвемся», – подумала она и бросила быстрый взгляд сквозь широкую стеклянную дверь в гостиную, где бабушка рисовала акварелью, стоя за мольбертом. Рисовала она отвратительные абстракции, но умудрялась продавать работы в разные страны мира, а заодно приторговывать советскими плакатами, которыми был забит шкаф в гостиной.

– И как же соблазнить вашего Андрея? У меня не так много опыта в этой сфере.

– Просто будьте собой. Никаких заготовок, он раскусит сразу. Только импровизация.

Она тяжело вздохнула и предложила Ричарду чая. Он согласился и попросил лавандовый. Такого сорта не оказалось, пришлось добавить каплю лавандового ароматизатора в обычный зеленый чай.

– Вся моя жизнь – одна сплошная импровизация, – усмехнулась Лиза, гордая дочь некогда влиятельного человека, а нынче подстилка, имя которой – Фокси.

***

Чтобы не быть голословным, следующим вечером Ричард прислал курьера с конвертом, с фотографиями греческого олигарха, который пожимал руку самому Ричарду. В конверте лежал также диктофон, и в записи грек соглашался оставить Лизу Архипову в покое в обмен на голову Андрея Бестужева. Но голова нужна к осени, иначе сделка отменяется. Вот те на! А Ричард хорош! Перепродал ненужную голову Андрея, которую в любом случае собирался оторвать и выбросить. Янниса Амаду развели, как первоклассника.

И тем не менее Лиза дрогнула. Выходит, что провалить дело никак нельзя. Соблазнить этого Бестужева теперь – вопрос двойной цены. Не получив желанную добычу в виде Андрея, Яннис приколотит на стену вместо трофея голову Лисы и будет пускать на нее кольца дыма по вечерам, за бокалом виски, после того как построит очередную горную трассу. Потому что Ричард не даст Лизе второго шанса: не бывает бескорыстных людей. А может, профессор и сам ее голову Яннису принесет, чтобы не обижался.

Попала – так попала…

Курьер не оставил Лизе ни снимки, ни запись. Забрал все и молча уехал.

В течение недели с ней никто не связывался, и не было больше непрошеных гостей, которым можно скормить засохшие кексы. Жизнь текла тихо-мирно ровно до обеда пятницы, когда доведенной до нервного срыва Лизе курьер привез записку, которую, естественно, потом съел или сжег: «20:00. Королевская гавань. На ваше имя заказан столик».