#Поколение справедливости - стр. 46

Он ненадолго замолкает, глядя словно сквозь меня. Только сейчас я начинаю осознавать, что привыкла довольствоваться лишь тем, что лежит на поверхности, и стала полагать, будто то, что я могу прочитать эмоции человека по лицу и жестам, означает, что я его знаю. То, с какой нежностью Юн говорит о своей сестре, с ног на голову переворачивает все прежние представления о нем.

Передо мной сидит человек, о котором мне не известно ничего.

– Ее очередь на Ускорение подошла, когда мне исполнилось семнадцать, – вновь заговаривает Юн. – Я из кожи вон вылез, выбивая себе перевод на технический уровень над Школой, чтобы после Ускорения Джимин могла жить со мной, внизу ей бы вряд ли понравилось… Накануне дня окончания программы Ускорения я не мог заснуть, все думал: какой окажется Джимин? Будет ли похожа на меня? Как будет звучать ее голос, какими будут первые слова, что я услышу от нее? И вот, десять часов утра, я стою у выхода из зала Ускорения, а у самого колени дрожат. И тут выводят ее, – Юн прерывисто вздыхает, – и мое сердце останавливается. Она была очень красивой, в таком легком, воздушном платьице… – он прикрывает глаза, словно восстанавливая в своей памяти образ сестры, – белого цвета, – выговаривает он с видимым мучением. – Такого же… такого же цвета, как ее волосы.

Мне тяжело смотреть на Юна. Боль, что отражается на его лице, кажется осязаемой.

– Справедливость забрала Джимин, оставив мне вместе с ней лишь полчаса в день в присутствии Смотрителя. Но один из таких визитов на уровень Справедливости подарил мне надежду. И цель, – говорит он, открывая глаза. В одно мгновение его лицо меняется, на нем не остается ни малейшего намека на уязвимость. Передо мной вновь сидит Юн, каким я его всегда знала. – Однажды, возвращаясь от Джимин, я случайно услышал диалог, явно не предназначавшийся для чужих ушей, – один из докторов Справедливости разговаривал с Советником Никсоном. Так я узнал о том, что существует вероятность того, что в Арголисе мы сможем помочь не только силентам, но и профайлерам.

– Никогда об этом не слышала. – Я невольно понижаю громкость голоса.

– И не услышишь. – Юн пожимает плечами, бросая быстрый взгляд в сторону Константина, чтобы убедиться, что он все так же поглощен рендером. – Я ведь не идиот, – Юн хмыкает, и уголки его рта горько опускаются вниз, – я понимаю, что день, когда мы перестанем нуждаться в Справедливости, не наступит никогда. Даже тогда, когда мы вернемся домой, когда все наладится… Справедливость слишком хороша в своем деле, поэтому тот факт, что у профайлеров тоже есть шанс обрести нормальную жизнь, будет замалчиваться до последнего. – Он резко выдыхает. – Но мне не нужна вся Справедливость. Только моя сестра.