Покинутый - стр. 31
– Так и сделаем, Матвей. С обеда пойдем в регистратуре гостиницы спросим. Они могут билеты заказывать. Не сразу улетим, возможно. Сейчас сезон отпусков начинается. Многие летят погреться на солнышке.
– Мы не многие, мы по делу едем. Отыщутся для нас билеты. – Самоуверенный старик. Вбил себе в голову, о нем Господь позаботится.
На улице вечерело. Надо отыскать кафе поблизости. И не дорогое. В магазин зайти, купить еду для позднего ужина. Жива в Артеме привычка поздним вечером заглянуть в холодильник. Перекусить перед сном. Многолюдно на улице. Большой город это вам не деревня. Машины заполонили дороги. Толчется народ на тротуарах. Перекрестки, светофоры. Давно Артем не был в городе. Тюремный двор для прогулок. Путь до цеха подневольной работы. А тут весна и свобода. Есть от чего голове закружиться.
В нескольких кварталах от гостиницы нашли кафе. Вошли, сели за столик. Артем решил описать Матвею обстановку.
– Тут уютно, Матвей. На столе чистая скатерть. Салфетки, специи. Половина столиков занята. Значит, готовят здесь хорошо. Народ не пойдет абы куда.
Подошел официант. Парень лет двадцати пяти. Форменный костюм, фартук.
– Добрый вечер, господа. Что будете заказывать? – Подает меню. Пытается сунуть меню Матвею.
– Ему не надо, молодой человек. Он не зрячий. Я сделаю заказ. – Пояснил Артем.
– Простите. Я не знал. – Оправдывается официант.
– Ничего. Я привык. Уже несколько лет живу во мраке. – Матвей улыбнулся. Слепоту свою не проклинает.
Артем просматривает меню.
– Что будем заказывать, Матвей? Чего твоя душа желает?
– Сам выбирай. Я буду что и ты. – Дано не ласкает его взор красиво выложенная еда.
– Тогда, салат. Греческий. Что в него положили?
– Овощи. Огурцы, помидоры, сладкий перец, зелень. Сыр, конечно. Все с оливковым маслом.
– Берем. Суп-лапша куриный. Хорошо. Отбивная с картофелем. Хм. Еще кофе. Это все.
– Сейчас принесу. – Официант отошел.
– Хоть поедим по человечески. – Брюзжит Матвей. – Надоела мне твоя семга на ломте батона.
– Моя семга?! Совесть имей. Это ты ее возжелал. А твой Господь сдуру завез ее в сельмаг.
– Не ропщи. Ложкой бы тебе по лбу за бранные слова.
– Ладно, не станем браниться, Матвей. Как ты говоришь, стол – это длань Господня. И ругаться здесь не будем. – Что понапрасну ругаться с дедом.
Скоро принесли салаты. Потом все остальное.
– Слушай, дед, – Матвей улыбается в ответ. Знает, приятель сейчас глумится и насмехаться станет. Это от сытости его поперло. Дурной мальчишка. – Ты искренне веришь. За стол садишься, а благодарственной молитвы не возносишь. Грешишь. И так раза три в день. Ты так грехов, как собака блох нахватаешься.