Покер с акулой - стр. 26

Квартира встретила его темнотой и тишиной. Крикнув для порядка пару раз: «Ксюнчик, ты здесь?» – муж швырнул на пол бисерную торбочку.

Завязочки распустились, выпало письмо.

– Наверное, надо идти в милицию, – вздохнула я.

Олег Яковлевич прищурился и довольно зло сказал:

– Ну уж нет! Я предпочитаю не иметь дела с ментами. Гадкие, подлые люди, даже заявление не возьмут.

– Почему?

Писемский хмыкнул:

– Эти сволочи не хотят лишней работы, поглядят на письмо и заявят: «Ваша супруга не пропала, а ушла к другому, мы не ищем неверных жен. Сами разбирайтесь».

Резон в его словах был.

– Отчего вы решили, что Ксюта у любовника?

Бензинщик всплеснул руками:

– А у кого еще? Ясное дело, подогнал машину к дверям театра и увез. Сейчас небось посмеиваются надо мной.

И он скрипнул зубами. Я аккуратно положила листочки на стол и со вздохом сказала:

– Завтра верну задаток.

– Ну уж нет, – нахмурился Писемский, – нанялись, теперь работайте, ищите Ксению.

– Зачем? – изумилась я. – Вы хотели ясности и получили ее. Любовник имеется, она к нему съехала. Разводитесь и забудьте.

– Нет уж, – побагровел Олег Яковлевич, – давайте действуйте. Желаю знать имя, отчество, фамилию и адрес счастливчика.

– Да зачем? – недоумевала я.

– Какое вам дело, – вызверился бензинщик, – может, хочу удостовериться, что девочка попала в хорошие руки, она мне дорога…

Я только вздохнула и велела:

– Хорошо, показывайте ее комнату.

Писемский повел меня по бесконечному коридору и ткнул рукой в три двери:

– Вот – будуар, ванная и спальня.

Я приступила к осмотру. Очевидно, квартира делилась на две половины – женскую и мужскую. На Ксюшиной стороне располагалась ванная, сплошь забитая парфюмерией и косметикой. Огромное розовое джакузи с латунными кранами, на небольшой полочке – пузатая бутылочка «Арманьяка».

– Она пила?

– Нет, упаси бог, наливала в воду, когда ополаскивала голову, говорит, очень хорошо волосы после коньяка блестят.

Да уж, до такой феньки даже я не додумалась в прошлой жизни.

Десятки баночек, флакончиков, тюбиков громоздились в шкафчиках. В воздухе витал слабый аромат. Я повела носом. Надо же, «Шанель», старая добрая классика. Сейчас молодежь не слишком жалует старушку Коко, предпочитая «Кензо», «Эскаду» и другой новомодный, но не всегда качественный парфюм. Ксюша же обладала хорошим вкусом и не гналась за модой.

Будуар напоминал комнату девочки-подростка, никак не желавшей расстаться с детством. Повсюду – на диване, креслах и комодиках сидели плюшевые игрушки: мягкие собачки, кошечки, слоники… Да и обстановка сильно смахивала на домик Барби. Розовые занавески с рюшечками, ковер цвета молочного поросенка, мебель, обитая ярко-красным бархатом, и куча позолоченных статуэток, изображающих псевдогреческих богов и богинь. В общем, мрак. Да еще повсюду торчали плошки с ароматическими свечами, и запах в будуаре стоял соответственный, меня чуть не стошнило от сладко-приторного аромата. Но Олег Яковлевич принюхался, грустно сказал: