Пока живу, люблю - стр. 25
Сама Вика серьезно болела лишь один раз, в детстве. Это была желтуха, и Вике пришлось пролежать с ней в заразке больше месяца. Летнего месяца – это показалось ей еще длиннее, чем если бы дело происходило зимой. Когда она вышла из больницы, лето уже перевалило за середину, дети во дворе загорели, и Виктория на их фоне смотрелась бледной поганкой. За каникулы все успели передружиться, образовались компании для игр, в которых Виктория оказалась лишней.
Особенно врезался в память один день. С утра она вышла на балкон, потому что услышала детские голоса. Там внизу, прямо под балконом, расположились девочки из соседнего подъезда. Им, как и Вике, было лет по десять. Вика перегнулась через перила и стала смотреть. Играли они очень заманчиво. На траве расстелили одеяло, а поверх одеяла из коробок и баночек девочки соорудили мебель. Разномастные куклы изображали семью. Куклы побольше – родителей, поменьше – старших детей, а пластмассовые пупсята – младенцев. Родители уходили в магазин, а дети отправлялись в гости к соседям. Они обедали друг у друга в гостях, приходили ночевать к соседям. Их без конца переодевали, мыли, кормили. Все это даже со стороны казалось захватывающим действом, а каково, наверное, было в этом участвовать!
Вика кинулась в комнату и огляделась. На комоде сидело несколько пластмассовых кукол с приклеенными волосами. Они показались Вике слишком большими. Она вытащила из-под кровати чемодан с игрушками, открыла и погрузилась в него. Вскоре Виктория была полностью готова: у нее имелось все, что надо для игры. Завернув свое богатство в покрывало, девочка спустилась во двор. Подтащила узел с игрушками к соседкам и остановилась. Заметив ее ноги в сандалиях, они подняли головы.
– Че пришла? Тебя звали?
От неожиданности Виктория онемела. Она не ожидала такой открытой враждебности. Может быть, они подумали, что Вика хочет им помешать?
– У меня все есть, – поспешно сообщила она, развязывая узел. – И коробочки, и одежда для кукол. Можно мне с вами играть?
Девочки нахмурились. Они молча покрутили головами и продолжили игру, демонстративно не замечая Викторию. Она продолжала стоять, все еще на что-то надеясь. Обида уже, как молоко в кастрюле, поднималась наверх.
– Мы никого не принимаем, поняла? Мы все лето играем вдвоем, – наконец не выдержала веснушчатая безбровая Лида. Она поднялась с одеяла и встала, подбоченясь, напротив Виктории, ясно показывая, что если до той и на этот раз не дойдет, то в дело пойдут кулаки.
Виктория собрала вещи и поплелась домой. Но до своей квартиры она так и не дошла – на площадке между первым и вторым этажами обида одержала верх и Виктория разревелась. С тонким протяжным воем. Не прошло и минуты, как дверь внизу, прямо напротив нее, приоткрылась, и оттуда вынырнуло незнакомое глазастое существо с двумя тугими косичками. Зеленые глаза с любопытством уставились на убитую горем Викторию: