Пока я спала - стр. 27

Я не готова.

Йети кивает, вскользь кидает взгляд на мои босые ступни и уходит в сторону детской с люлькой в руках. Я прохожу на мысочкам вслед за ним и подсматриваю.

Он явно знает, что делать: вынимает ребенка из кресла, прижав к себе, укладывает на диван, расстегивает верхнюю одежду. Мелкий начинает кряхтеть, когда его дергают за ручки и ножки, чтобы высвободить из одежды, и я нервно поджимаю губы. Только не просыпайся, только не просыпайся!

Операция “разминировать бомбу” проходит успешно, и муж перекладывает сына в кроватку. Включает ночник, проецирующий животных на стену, и выходит.

— Я лягу на диване, — тихо говорит моему лбу, кивая на детскую комнату.

— Может… — показываю на кухню.

— Хочешь есть?

— Поговорим?

Одновременно произносим мы.

Серые глаза, наконец, упираются в мои. Это сложный взгляд, непонятный и сильный. Я немного теряюсь под ним, потому что обычно с мужчинами, обладающими таким взглядом, не связываюсь. В них слишком большой багаж, а я люблю путешествовать налегке.

Наконец, Миша кивает в излюбленной едва заметной манере и делает шаг к кухне.

Поговорим.

— Телевизор орет, — словно удивленно говорит Миша, останавливаясь возле открытой двери спальни.

— Мне было невыносимо тихо, — проскальзываю мимо него и берусь за пульт.

Делаю на несколько делений тише и оборачиваюсь к мужу. Я плохо переношу тишину, годы, проведенные в дороге, приучили к постоянному соседству и шуму. Даже засыпать мне привычнее под мерный стук колес или гудение двигателя. А храп соседей по хостелу заменяет для меня колыбельную.

— Лучше выключить, — взгляд мужа по-прежнему напоминает сталинский: пристальный, испытующий.

Я удивленно приподнимаю брови, ощущая себя в собственном маленьком тоталитарном государстве. Он всегда просит так, словно его слово не обсуждается?

— Марсель спит, — все же объясняет он свою просьбу — не просьбу.

Точно. Ребенок прямо за стеной. Как привыкнуть думать не только о себе? Выключаю телевизор, комната погружается в напряженную тишину. Поворачиваюсь к супругу и успеваю застукать, как он изучает взглядом мои ноги. Он медленно скользит от ступней к бедрам и ненадолго останавливается на кромке полотенца.

Я прячу улыбку.

Возможно, ему допинг как раз и не понадобится. Слегка перетаптываюсь с ноги на ногу, ощущая мурашки на коже. Мне нравятся эти мурашки, они мне хорошо знакомы. Азарт.

Миша будто приходит в себя, поднимает глаза и, встречая мой веселый взгляд, тут же хмурится. Отводит глаза и закладывает руки в карманы джинс.

— Оденешься? — кивает на гору вещей, возвышающуюся на кровати.