Пока ты веришь - стр. 74
– Мэтр Дориан? – переспросила она. – Мне кажется, что да.
Мужчина слабо улыбнулся, но тут же сделался вновь серьезен.
– Он, – указал взглядом на люстру. – Творец.
– Существует, – ответила девушка уверенно.
– Откуда ты знаешь?
– Мы же есть? Значит, есть и тот, кто нас создал.
– Логично, – согласился Эйден, поразмыслив. – Творец – тот, кто творит. А почему люди вдруг решили, что после сотворения он должен еще и заботиться о них?
– Ну-у… Вот господин Дориан, например, сделал Джека. Ему же будет жаль, если с ним что-то случится, да?
– Пока он ему не надоест. А когда надоест, разберет по винтикам.
Эби не хотелось, чтобы Джека разбирали по винтикам, но сейчас ее беспокоило совсем не это.
– Давайте я его позову, и он вам сам расскажет? – предложила она. – И про Джека, и про Творца. Он – человек ученый, а я… я уже год в храм не хожу, после того, как у меня там кошелек украли…
Дядька орал тогда. Обвинял, будто она деньги припрятала, а про покражу соврала. А деньги-то ей на обувку были – так и ходила чуть ли не до снегопадов в легких ботинках.
– Не зови, – покачал головой Эйден. – Сам сейчас спущусь.
Но не спустился.
Эби передала его слова хозяину, а потом прислушивалась с кухни. Минуту, две, три… После мэтру Дориану надоело ждать, и он пошел наверх. И сразу же зазвонил колокольчик.
Девушка помчалась на второй этаж, но выглянувший из комнаты Эйдена маг завернул ее еще на лестнице: потребовал чистых салфеток и какой-нибудь таз. Эби дала тот, в котором плескался золотой дракончик. Подумала, что это как-то поможет…
А через час по звонку забрала от закрытой двери ворох перепачканных кровью тряпок и этот таз, с растекшейся по дну багровой жижей.
Больше господин Дориан ничего не просил, но просидел у Эйдена до самого вечера.
А Эби – на лестнице, прямо на ступеньках, на случай, если ее все-таки позовут…
Адалинда планировала провести день, изображая перед прислугой добропорядочную жену и хозяйку дома, а вечером представление должно было продолжиться в салоне госпожи Дригген. Но чувства говорили, что она нужна в другом месте.
Не обманули.
Красные, давно забывшие о сне глаза. Рассеянный поцелуй. Вымученная улыбка.
– Дориан, ты совсем себя не жалеешь. Нельзя так!
Она застала мэтра в лаборатории, и неизвестно, сколько дней подряд он провел там.
– Нет, это не работа. – Он выглядел совершенно обессиленным. – Работа стала. Я даже пытался записывать…
Горстка пепла на закопченном подносе наглядно демонстрировала бесполезность записей.
– Эйден? – поняла женщина.
– Вчера было очень плохо. А все, что я могу, – унять боль, и то ненадолго.