Пока ты веришь - стр. 20
И ведь помогало. Не всегда, но порой помогало.
Вчера облава, сегодня суд, приговор, страшный маг… А вышло, что жить ей три месяца в хорошем доме, есть досыта и спать на мягкой постели…
Девушка сладко потянулась и зажмурилась. Давно она на такой не спала. Четвертый год уже.
При жизни родителей все было иначе. Был дом в Грислее, небольшом городке в тридцати милях от Салджворта. Была аптечная лавка отца, единственная на весь город. Эби нравилось приходить туда, нравился запах лекарских трав и то, как булькают, меняя цвет, жидкости в пузатых колбах, и все эти пузырьки с микстурами и баночки с мазями. Она даже хотела помогать отцу в его работе, но тот говорил, что не женское это дело, и отсылал домой, к матери, заниматься делами женскими и дожидаться его с работы. Ходил он всегда напрямик, через пустырь, где лет двадцать как собирались заложить новый храм. Летом там все зарастало высокой травой, и цвели васильки и колокольчики. Отец обязательно набирал пышный букет. А зимой… Той зимой, когда Эби исполнилось тринадцать, он заболел воспалением легких. Сгорел всего за неделю. Людей на похороны собралось – почитай, весь городок. Знали отца многие, уважали. На кладбище проводили, а после в кабак пошли, помянуть. Стопка за стопкой… Эби точно не знала, как все было, она-то ведь домой с матерью вернулась, плакали обе… А те, что в кабаке, обсуждали промеж собой… Ну и дообсуждались до того, что где это видано, чтобы аптекарь – и от воспаления. Значит, никудышный аптекарь был, раз самого себя вылечить не сумел. А коль себе не помог, то еще подумать надо, что за микстуры он для других готовил. Всех умерших за десять лет вспомнили. Эль, вино и самогон ядреный хорошо на такого рода память действуют, особенно когда вперемешку… А к утру уже аптека пылала. Так и не нашли, кто поджег. Только стыдно было потом многим, так стыдно, что от Эби с матерью на другую сторону мостовой сбегали…
У мамы после того с сердцем плохо сделалось. А аптеки в Грислее уже не осталось, чтоб лекарства купить. Вот они и уехали оттуда в деревню к деду, материному отцу.
До того, как все случилось, Эби в деревне нравилось: лесок, речка. Это когда на недельку приезжаешь и знаешь, что скоро домой вернешься. А чтобы жить… Овец доить. А они вонючие – страх. И молоко невкусное. Только сыр, соленый такой, ничего. А еще стричь их, шерсть чесать. После прясть… Но прясть Эби так и не научилась. Деда паралич разбил, левая половина тела совсем не слушалась, и лицо перекосило. Решили отару соседям продать. И землю тоже – все равно работать на ней некому. Дядька приехал. Эбигейл его до этого всего пару раз видела, они с отцом не ладили, и мама брата не то чтобы сильно любила. Может, когда он еще маленьким был. А как вырос и в Салджворт подался, испортился. Если наведывался, то только денег попросить…