Пока ты веришь - стр. 36

– Ты все знаешь, не притворяйся, – прохрипел Дасар.

– Да как ты разговариваешь? Забыл, кто перед тобой? – Илайя грубо сжал предплечье пленника.

– Я велел тебе перестать, – резко оборвал его Афис, одарив убийственным взглядом. – Сейчас говорю я, или ты тоже забыл свое место?

– Прости, – Илайя опустил глаза и, казалось, стал ниже ростом, чуть сгорбившись и втянув голову в плечи.

– Дасар, ты догадываешься, что тебя ждет в уплату за содеянное? – продолжил Афис.

Дасар, в отличие от Илайи, стоял с гордо поднятой головой, бесстрашный и уверенный в своей правоте. Или окончательно сошедший с ума.

– Ты приговариваешься к смерти на алтаре сразу же после завершения необходимых приготовлений, не дожидаясь одного из двух ежегодных дней жертвоприношений, – заключил Афис. – Пусть кровь смоет грех с твоей души. И пусть тело твое страдает, как страдала сегодня наша госпожа. Я даже не стану выносить это решение на Совет. Среди нас не найдется такого, кто оправдает твой поступок.

Токен до крови прикусил костяшку указательного пальца, чтобы не закричать. Он прекрасно понимал, что решение Афиса справедливо. Более того, он сам поступил бы так же на его месте. Отец совершил преступление, осквернив святыню, а преступники в Тхорасе умирали и за гораздо меньшую вину. И тот крик, что он слышал. Тхор звала его на помощь. Его, маленького мальчика, а не одного из своих посвященных слуг. Вспоминая этот вопль страдания, Токен понимал, что не сможет простить отца. Уродливый, обугленный бок идола будет вечным напоминанием. Злость, страх, любовь к отцу – чувства боролись в душе, копошились внутри подобно клубку ядовитых змей, готовых ужалить, чуть только он ослабит бдительность.

– Уведите его туда, где он будет дожидаться исполнения приговора. Дайте есть и пить – завтра пусть начинает поститься. Сообщите его жене о случившемся, а также о том, что Токен сегодня переночует у меня.

– Я сделал это для тебя, сынок, – жалобно проговорил Дасар. – Пусть ты сейчас не понимаешь этого, но я лишь хотел спасти тебя. Лучше беги отсюда, уходи туда, где она не властвует. Слышишь, Токен?

– Пошел, – один из жрецов подтолкнул его, и Дасар, оступаясь и волоча ноги, двинулся вперед по узкой тропинке.

– Афис, ты же знаешь правду, зачем ты так с ним? – вдруг надрывно крикнул он, обернувшись, и тут же получил еще один удар в спину.

Процессия скрылась в чаще, оставив Афиса и Токена в темноте. Вдали снова раздался душераздирающий смех умалишенного. Это стало последней каплей, и Токен тихонько заплакал, грязными руками размазывая слезы по щекам. К слезам прибавилась икота. Босые ноги онемели от ночной прохлады, царапины на них щипали и саднили.