Пока ты веришь - стр. 19
Глава 5. Запретное место
Токен с наслаждением вдохнул насыщенный озоном воздух, который разлился по венам, наполняя тело безграничным счастьем. Отголоски грозы, только что бушевавшей над Тхорасом, еще долетали издалека. Токен любил грозу, хотя она навевала грустные мысли – возможно, это надрывно плакала Тхор. Кое-что еще омрачало мысли Токена. Он со вчерашнего дня не мог выбросить из головы выражение недетской боли на лице Лиэ и тот взгляд, которым она наградила его. Юноша нахмурился, вглядываясь в густые заросли, которые начинались за задним двором дома Афиса.
В городской стене зиял пролом. Достаточно широкий, чтобы человек мог пройти через него и коротким путем попасть в самое сердце Культа – к изваянию, изображающему Тхор. К идолу, вырезанному отцом Токена. Это было священное, а потому запретное место, куда беспрепятственно могли приходить лишь жрецы. Простым людям дозволялось припасть к деревянным стопам богини в случае крайней нужды – если болезнь угрожала жизни кого-то из домочадцев, или человек думал, что на него наложено проклятие. Тогда горожанин просил позволения у верховного жреца, выходил из города через северные ворота и кружным путем отправлялся к идолу, чтобы принести в жертву животное и испросить милости Тхор. Женщинам и вовсе запрещали появляться там – богиня благоволила лишь сильному полу. Любая женщина, замеченная поблизости, подвергалась суровому наказанию на усмотрение жрецов: щедрое пожертвование в пользу культа, десять ударов плетью или смерть на алтаре.
Токен понимал, что, еще не являясь жрецом, не мог воспользоваться лазом в стене, но он уже нарушал этот запрет прежде. Неодолимо тянуло окунуться во влажную от дождя зелень, пройти узкой тропинкой, протоптанной сотнями ног, и увидеть идол, вышедший из-под руки отца. Токен столько лет не был там и даже после возвращения не мог собраться с духом – слишком тяжелые воспоминания связаны с изваянием. Но теперь пришло время.
Гравий садовой дорожки мягко зашуршал под нерешительными шагами Токена. Он медленно пересек задний двор и задержался у лаза, взявшись рукой за каменное ребро стены. Афис страшно разозлится. Если вообще сообразит что-нибудь – старик с самого утра был не в себе. Виной всему был ихе – особый сорт табака, который использовали жрецы на Совете двенадцати, чтобы достигнуть состояния единения с Тхор, как они это называли. Афис злоупотреблял средством почти каждый день, и Токена брали сомнения, действительно ли верховный жрец говорит с Тхор, пока его мозг затуманен ароматным дымом.
Токен сделал шаг и невольно содрогнулся, когда влажная листва коснулась разгоряченной кожи, роняя прохладные капли на плечи и руки. Он медленно продвигался вперед, наслаждаясь каждым шагом, отсрочивая и одновременно предвкушая момент, когда деревья разойдутся, представив его взгляду статую Тхор. Наконец Токен увидел ее, и сердце наполнилось благоговейным трепетом при виде исполина высотой в три человеческих роста. Устремленный в небо величественный силуэт полуобнаженной женщины, чей взгляд блуждал по верхушкам деревьев, не снисходя до людей, приходящих сюда. Прямой нос, плотно сомкнутые строгие губы, волосы до пояса. Руки Тхор молитвенно сложены на обнаженной груди. Взгляд Токена опустился ниже, изучая тонкую талию и покатые бедра. Левое бедро статуи портило безобразное обугленное пятно – след давнего преступления. Перед мысленным взором юноши промелькнула картинка: огонь, ползущий по светлому промасленному дереву, фигура человека, с губ которого слетал безумный смех, раздаваясь жутким эхом в лесу, крики приближающихся людей…