Пока мы живы - стр. 4
Парень оглянулся на меня и, продолжая смеяться, сказал:
– Прикинь, я убил министра! Не видать мне премии в этом месяце.
Истерика.
Димин смех затих. Он посмотрел на меня, перевел взгляд на биту, на мертвого министра, снова на меня, и на его голубых глазах появились слезы.
– Варь, я убил министра! Он стал плеваться кровью… Тут что творилось! Министр ел Ленку – кассира… Он ее ел! ЕЛ, ВАРЯ!!! А потом он… пошел на меня. Весь в крови! Я не мог ничего поделать. Он хотел меня съесть!
Министр хотел съесть Димку? Какой-то бред. Будь это другой момент, я бы рассмеялась. Он сошел с ума? Это единственное правдоподобное объяснение тому, что случилось. Впрочем, все это не важно. Нужно было срочно уходить. Подальше от Димы и его биты. Но как это сделать? Несмотря на наличие избыточного веса, в свои двадцать лет Дима достаточно ловок и быстр. Велика вероятность, что если я побегу от него, то стану следующей жертвой. Мне нужно было вести себя с Димой аккуратно, чтобы не повторить судьбу министра.
Он продолжал что-то бессвязно бормотать про эпидемию, больных людей, смерть и кровь.
– Дима, возьми себя в руки, – мягко попросила я. – Нам нужно подумать, что делать дальше.
– Я не знаю… Я не могу… – он продолжал сквозь слезы что-то бормотать.
В голове все время звучала мысль: «Он убил министра, уходи». Но я не могла бросить коллегу здесь одного – нас связывало нечто большее, чем просто работа. Стараясь не смотреть в сторону мертвеца, я подошла к Диме ближе и взяла его за руку – холодную и потную, но меня это не оттолкнуло. Как не оттолкнуло и то, что он лишил жизни человека, который просто заболел чем-то вроде гриппа. Я слегка пожала его ладонь, взглянула в глаза и сказала:
– Дима. Успокойся. Пошли в комнату отдыха и подумаем, что нам делать, ладно?
Он всхлипнул, взглянул на наши руки и кивнул. Возможно, человеческое тепло подействовало на него отрезвляюще.
– Только биту возьму.
Мы ушли со сцены.
Так себе спектакль.
В шкафчике над телевизором за посудой стояла открытая бутылка коньяка, о которой знали только я и наш директор – Анна Маратовна. В особо тяжелые дни мы с ней выпивали по рюмочке и беседовали о нашем общем увлечении – книгах. Это был наш уютный мирок, в который запрещалось врываться кому бы то ни было. И коньяк этот тоже запрещалось пить. Но сейчас был особенный случай. Диму нужно было успокоить. Да и самой мне бы не помешала рюмочка спокойствия. А то и две.
Я достала коньяк. Разлив темно-коричневую жидкость, протянула одну рюмку Диме, а вторую залпом осушила. Горло обожгло огнем. Я откашлялась. По телу разлилось приятное тепло, но я все еще была напряжена. Я находилась в маленькой тесной комнатке вместе с парнем, убившим человека. Где гарантия, что я не стану следующей жертвой? И зачем я вообще его сюда притащила? Могла бы уйти, как все остальные. Интересно, от чего они все-таки бежали? Несмотря на бушевавшие в моей душе эмоции и бесконечное множество вопросов, я постаралась взять себя в руки.