Пока дышу. Dum spiro spero - стр. 20
Переодевшись за полуразобранной стенкой загона и поставив складное походное ведёрко у входа, под льющую с крыши воду, Натали вернулась к огню. Из еды у неё оставалась только неприкосновенная банка консервированной ветчины на крайний случай. Похоже, что именно такой случай имел место прямо здесь и сейчас – ничего, кроме полупустой пластиковой бутылки с водой, у костра она не заметила.
– Вот, сможешь открыть?
Банка была большая, без привычного алюминиевого ключа. Вместо сожаления Натали испытала радость – завтра рюкзак станет легче.
Парень вынул нож из кожаных ножен на поясе и привычным движением взрезал жестяную крышку. «Хороший нож», – отметила Натали. По жалкому убежищу поплыл восхитительный аромат. Натали проглотила слюну. У Троя дёрнулся кадык. Собака издала звук, похожий на стон. Все трое уставились на полтора фунта розового мяса, бог знает когда упакованного в жестяной треугольник, украшенный аляповатой и хвастливой надписью «ДАК. Премиальная ветчина».
Натали согрелась. Съеденные на троих консервы странным образом взаимодействовали с веками: ей казалось, что, провалившись в желудок и поселив там ощутимую тяжесть, они принялись тянуть книзу и веки – глаза упрямо закрывались, сколько бы усилий она ни прилагала к тому, чтобы держать их открытыми. Сонно поудивлявшись такой взаимосвязи, она совершенно неожиданно оказалась дома, в Нью-Йорке, в огромном лофте, который служил им жильём из-за того, что маме нужен был свет.
В сплошное окно, заменяющее в маминой мастерской наружную стену, щедро льётся свет июньского солнца. Удивительный пол, всегда тёплый, изборождён извилинами загадочных рисунков по старым дубовым доскам. Доски нашла мама, их отреставрировали, уложили на пол порядком «вразбежку», так это называлось, и покрыли особенным, не блестящим лаком. Натали лежит на этом полу, разглядывая древесный рисунок и воображая себя крошечным человечком, путешествующим по извилистым полоскам-дорогам необъятного волшебного мира.
– Ната! – звенит мамин голос, но самой мамы она не видит. – Встань с пола, нам пора уже, а ты разлеглась!
Далеко-далеко, если смотреть глазами крошечных человечков, возле входной двери, стоят два больших чемодана и деревянный этюдник. Чуть в стороне поблёскивает застёжками-молниями мамина «рабочая» сумка – большая серая штуковина на колёсиках, с красками, кистями, разобранными подрамниками и прочими очень нужными художнику вещами. Мама Натали – известный художник. И они вот-вот должны спуститься вниз, к такси, которое отвезёт их в аэропорт. Две недели пленэра для мамы и беззаботного отдыха для маленькой Натали и папы. Две недели папы, всегда такого занятого, рядом! Натали вскакивает и вприпрыжку бежит к дверям… Загадочное «Орлиное Гнездо»! Папа обещал, что возьмёт её на настоящую охоту!