Поиграем? - стр. 13
- Ну, ты и он… - Катя многозначительно замолчала.
- Что я и он? – не поняла я.
Соседка помедлила, а потом с придыханием произнесла:
- Ну, вы там… целовались?
Я наконец-то поняла, о чем она говорила. Кажется, подумала, что я теперь у мажора в фаворе.
Девушка продолжала смотреть на меня и в ее взгляде было столько всего намешано: боли ее разбитого сердца; надежды на то, что первый красавчик университета теперь подпускает к своему идеальному телу обычных смертных; злости, что на моем месте могла оказаться она…
- Нет, конечно, - фыркнула я.
Кому вообще в своем уме придет такая идея – целоваться с Адмираловым?! Для него эти поцелуи ничего не стоят. Сегодня одна, завтра другая. Может, правда, брюнетка Вика на дольше задержится. Или уже задержалась?
- Он что… отказался? – карие глаза Кати смотрели на меня с удивлением.
- С чего бы это?! – ответила я, а потом поняла, что мою фразу девушка поймет по-своему, и добавила. – Я и не предлагала. Извини, Катя. Было приятно познакомится, но мне нужно учиться.
- Так. Я не понял! - звучащий фоном монотонный голос преподавателя вдруг повысился. – Девушки, вы что философию обсуждаете? – посмотрел прямо на нас Катей.
Надо же! И тут мне Адмиралов учиться мешает. Пусть даже косвенно. Его-то мы сейчас обсуждали, а не текущий предмет.
Я кивнула. Думала, препод тут же отстанет. Но не тут-то было.
- Похвально, - кажется, он всё же не поверил. - Мы тут как раз до Ницше дошли. Может, подскажете нам самое известное произведение Ницше. Вот вы, светленькая, пожалуйста, - ткнул пальцем в меня.
- Это же Малиновская. Наша Малинка, - раздался издалека голос Адмиралова.
- Спасибо, Павел, - голос препода смягчился.
Я встала, уже заведомо зная ответ. Это произведение мы в предыдущем вузе проходили и тщательно разбирали.
- «Так говорил Заратустра», - произнесла, ни разу не запнувшись.
Аудитория взорвалась аплодисментами и громким свистом.
- Может, она и год издания книги знает? – снова раздался елейный голос первого красавчика.
Я резко обернулась, глядя на него гневным взглядом. Он теперь меня топить надумал? Мало ему того, что просто задирал меня, так он еще и перед преподавателями дурой выставить собирается?
- Хм, и вправду, может, Вы, Малиновская, и это знаете? – вернул меня в действительность голос философа.
Я лихорадочно принялась соображать, вспоминая даты. Помню, что конец девятнадцатого века… А вот насчет точно...
На меня сейчас уставились сотни глаз. Сердце стучало так сильно, что отдавалось в ушах. Во рту пересохло от волнения, дрожащие руки сжала в кулачки, чтобы не показать никому свои эмоции.