Поиграем? - стр. 17
Спустившись на лифте в подземный гараж, Логан немного остыл – прохладный осенний воздух сделал свое дело, и в голове прояснилось.
Что он скажет? Что сделает?
Судя по отчету информатора, та, к кому он собрался вломиться среди ночи, давно замужем и, скорее всего, не пустит даже на порог.
Но это было выше его сил.
Черный матовый внедорожник взревел. Охранник, коротающий ночь на кушетке в будке рядом с проходной, включил свет и еле успел поднять шлагбаум – машина вырвалась на волю и теперь пробиралась по темным улицам.
Дом оказался небольшим, но с такой же подземной парковкой, правда, открытой всем желающим и без охранника на въезде. Логан ехал медленно, вглядывался в номера машин и, наконец, заметил белую тойоту, совсем новую. Ту самую, которая фигурировала в отчете.
Снова накатили сомнения. Снова захотелось вернуться домой. Но ничего же не случится, если он просто припаркуется здесь – на пару минут. Выкурит сигарету. У него валялась пачка в “бардачке” на самый крайний случай – Логан не любил курить почти так же сильно, как напиваться до синих чертей.
Прошло минут пять или десять. Он уже собирался уехать, бросить дурную затею и вернуться домой, выбросить из головы внезапно заставшее врасплох желание вспомнить прошлое. Когда увидел ее.
Стального цвета глаза казались почти черными. Длинные темные волосы струились по плечам и закрывали лицо. Она совсем не изменилась. Словно так и осталась той самой девчонкой, мило морщащей нос.
Пальцы легли на ручку двери, уже почти вдавили ее, позволяя замку открыться, но тут до него дошло, что что-то не так. Она озиралась по сторонам, нервно отбрасывала локоны за спину. Открыла багажник, начала выгребать оттуда бумажные пакеты, запачканную пылью сумку, несколько больших бутылей с водой, автомобильную аптечку, пару банок с краской… Все это перекочевало на заднее сидение, и девушка снова скрылась за дверью, ведущей в подъезд. А когда вернулась – Логан не мог поверить глазам…
***
Остывающее солнце только начинало отбрасывать вокруг длинные тени, а мать уже копошилась на кухне, хотя едва справлялась даже с приготовлением завтрака. Надо бы встать и помочь, но Юэль Бергман не хотел вылезать из теплой кровати, из-под вязанного толстого пледа, накинутого прямо на тяжелое ватное одеяло, тащиться голыми ногами по ледяному в это время года полу, влезать в резиновые сапоги только затем, чтобы притащить ведро воды из колодца.
– Мам, иди спи, – голос ломался, и вместо привычного визга из горла вырвался хриплый бас, срикошетил от деревянных, давно некрашеных стен, покрытых облупленной бежевой краской, и полетел дальше, до самой кухни. Хотя дом был такой маленький, что можно даже шептать – все равно услышишь.