Поход на полночь. Александр Невский - стр. 76
Наполнилось княжеское Городище шумом, зазвенели за толстыми стенами детские голоса. Александр всех привечал, всем радовался, и по обычаю и от души, но с младшим братом Андреем дружества у него, как у них с Федором, не заладилось.
Андрей сперва предложил померяться ростом. Александр оказался выше. Тогда Андрей предложил померяться силой. Скинули кафтаны, стали бороться. Брат, слов нет, был и крепок и увертлив, но Александр сильнее. И когда он хотел нарочно поддаться младшему брату, отец и прикрикнул:
– Борись взаправду! Не скоморошничай!
Александра бороться учил гридень Ратмир – родом половец, который знал много приемов рукопашного боя, в северной Руси неизвестных. Александр ухватил брата за пояс и за плечо и повалил через бедро.
– Не на лопатки! Не на лопатки! – закричал красный и потный Андрей, резво подымаясь. – Я поскользнулся.
Александр глянул на отца, стоявшего в окружении ровесников бояр – «Продолжать ли?»
Отец велел бороться, да еще приказал:
– Борись всерьез, покажи выходку! – и Александр, взявши брата покрепче, бросил его через себя, припечатал к траве, да еще придержал опешившего от неожиданности подростка с раскинутыми руками.
– Воооот! – захохотал отец: – Не хвались на рать идучи, хвались идучи с рати..!
Андрей вскочил, отряхнулся и зыркнув на Александра, по-волчьи, черными глазами, сказал – пригрозил:
– Погоди, орясина долговязая, я тя подловлю ужо…
– Андрюш, Андрюш… погодь… Ну я ж старше, потому и сильнее, – пытался остановить и утешить его Александр.
– Не сильнее! Ты меня не силой, а хитростью взял! – Андрей руку брата с плеча стряхнул и побежал через двор к своей горнице, где ему было с младшими братьями жительствовать отведено.
– Эва! Да хитрость – второй ум! – смеясь, крикнул ему вслед отец.
Но Александру было неприятно, а когда рассказал он все духовнику, тот заметил:
– Умным хитрость не нужна, ибо хитрость – ум неправедный, грязный.
Ежедневно Александр по несколько часов стоял на молитве, ходил из Городища в Святую Софию пешком, почасту босой. Ради усмирения гордыни, держал строгий монашеский пост.
Настоятель и причетники собора подробно рассказали и показали, где – кто на церемонии будет стоять, да как выходить, да кто поведет Александра под руки, под какие слова молитвы, что будет вершится. Даже шагами вымеряли, как Александру ступать, и по храму его, как в будущей церемонии надлежит быть, провели.
Несколько раз Александр оставался в храме на ночь. Поднимался на хоры и сидел в своем излюбленном месте, где обычно читал книги и летописи.
Когда затворяли двери собора, спускался вниз и молился, стоя перед царскими вратами алтаря, бос на каменном полу, либо на коленях, прекращая молитву только, когда у дверей храма начинал звенеть ключами пономарь. Ночи пролетали, как одна минута.