Поход Мертвеца - стр. 54
– Еще раз прости мою речь, царевич, но только за три дня мы не сможем добраться до Тербицы. У нас всего два коня, да и те водовозы, их не седлают. А всего же нас вышло восемьдесят два человека, из которых воинов ты видишь перед собой, тринадцать могущих держать оружие и десять в повозках, тяжелораненых.
– Все, кто пойдет со мной, будет прощен.
– Дозволь мне спросить этих людей, царевич, – не выдержал Мертвец. Пахолик кивнул, губы его дрожали, одной рукой он теребил поводья, другой же держался, как за соломинку, за рукоять меча. – Скажи, почтенный Боронь, останавливалась ли до вас сотня всадников из столицы?
– Она не из Опаи была, а из уездного города Шата, что в десяти милях к востоку. Я просил подкрепления на случай вылазок. Часть сотни осталась с нами, а часть дозором вышла на южный тракт. Командир ее погиб в бою с косматыми, его первый помощник вон в той повозке. Сам же дозор, верно, сгинул на тракте. Мой совет – не ходите по тракту, пойдите через ретский лес. Это возьмет неделю, но обезопасит царевича. Вас всего ничего, а косматые сказывали, насмехаясь, что Тербица в их руках. Пес их знает, правда ли то, но вокруг нее их может быть немало…
– В Тербице тьма воинства моего отца. Как смеешь ты говорить, будто она может сдаться! Да у косматых столько воинства не найдется, чтоб выбить из ее стен…
– Я лишь повторил слова недостойных противников твоих, царевич.
– Не повторяй их больше! – Но запал уже прошел. Заморосил нудный дождичек, незаметно, однако разом пропитав одежды ледяной влагой. Царевич несколько раз откашлялся, поглядывая то на командира уничтоженной крепости, то на наемника. Тем временем вся вереница людей спустилась с холма и встала полукругом перед Пахоликом, ожидая его слов. Молчание затянулось.
– Почтенный Боронь, может, ты знаешь, куда отправились орды князя? – продолжил расспрос наемник.
– Добивать не стали, видно, спешили дальше, мы и так задержали их излишне. Пошли кружным северным путем в Шат, перед началом бойни я отправил туда вестника, надеюсь, добрался в благополучии.
– Много ли косматых вы положили? – вдруг вмешался Дориноша.
– Полагаю, три сотни.
– Совсем немного, – шмыгнул носом царевич. – А почему Шат?
– Оттуда открывается прямая дорога на неприкрытый дозорами север, – ответил Боронь. – Можно перерезать пути к столице с трех сторон.
Дождь усилился. Дориноша попросил у царевича позволения вернуться в деревню и переночевав там, в надежном окружении, решить как действовать дальше. Пахолик снял шапку, вытер мокрое, не то от дождя, не то от холодного пота лицо, долго молчал, но все же согласился. Вереница потянулась по дороге.