Похищенная Любовь - стр. 29
«Почему он меня так ненавидит?»
– Не переживай! – старалась вложить все презрение в этот ответ. – Трех дней мне хватит, уж поверь.
– Уже два дня, – от его наглой усмешки мне стало не хорошо.
– Я помню, –переборов страх, ответила я – А теперь можно идти?
– Валяй – Не вздумай прятаться, – услышала дружный хохот за спиной, пока, превозмогая боль я открывала входные двери.
Трудно было определить по лицу Валика, как он воспринимает мой слезливый рассказ. Конечно, многие подробности я решила упустить, но вот слезы отчаянья скрыть не удалось. Когда дошла очередь до условия Сергея, стало жутко стыдно, запнувшись, я взглянула в свои переплетённые пальцы, лежащие на коленях.
– Он хочет переспать со мной. –Либо он, либо … – даже произнести подобное было тяжело.
– Ты всерьёз думаешь, что он на такое способен? – Валика, видимо, не смутил и не привёл в замешательство мой рассказ.
Словно он слушал подобное если не каждый день, то довольно часто. Я передёрнула плечами.
– А что, нужно было остаться и проверить?
– Нет, не нужно. –А полет с крыши для тебя более приемлемое решение? –Ну, там, поход к директору, например, в голову как вариант не приходил?
Я зло посмотрела на него.
– Ты знаешь, что такое стукач, и что ожидает ученика моей школы, который решит сдать учителю такого, как этот? – я горько усмехнулась.
– Какие бы не были отношения с матерью ты могла ей позвонить, попытаться поговорить.
Я сжала ладони сильнее.
– Я попыталась и пришла домой в тот день.
Он молчал, правая рука в черной перчатке с обрезанными пальцами, лежала на ободе руля. Мелькнула мысль, что такие перчатки больше подходят байкеру. И пальцы длинные, пластичные словно у музыканта.
– Она в тот день они пила с соседкой с третьего этажа, – я закрыла глаза – Мать была пьяна, никак не могла понять, что я от неё хочу.
Мы молчали оба. Мне было плохо, хотелось не просто плакать, а разрыдаться во весь голос, одно дело – все это носить в себе, другое раскрыть все перед абсолютно незнакомым человеком.
Неожиданно мне стало себя жаль. На меня обрушились все переживания сразу. И осознание, что могла умереть, и боль от ударов, и стыд за свой вид перед этим красивым молодым мужчиной. Я даже не замечала, что я плачу. Слезы просто текли одна за другой.
Валентин накрыл своими пальцами мою руку. Его ладонь в обрезанной перчатке была тёплой и сухой.
– Тома, – голос Валика прозвучал мягко. – Тише, не стоит.
Он открыл бардачок и вытянул салфетки, запах лимона наполнил салон авто. Еще одну минуту в машине было тихо, только урчание двигателя и моё громкое дыхание.