Похищенная. Их собственность - стр. 3

– Я не хочу никуда идти, тем более на свидание с незнакомцем. – Упрямо поджимая губы, даю понять, что в этот раз не прогнусь.

Лучшая подруга делает вид, что не слышит ответа и уверенно продолжает перебирать пожитки в моем шкафу.

– Ау, ты меня слышишь? – Не выдерживаю и пытаюсь вырвать любимые джинсы из ее рук.

– И в этом ты ходишь? – Она драматически закатывает глаза. – Теперь понятно, почему у тебя все еще никого нет.

– Ты еще скажи, что не знала, из чего состоит мой гардероб. – С трудом, но удается вырвать джинсы из цепких рук подруги.

Я всегда была «пацанкой», как это принято говорить. Катя не просто так зовет меня Славкой, хотя полное имя Ярослава. Футбол не люблю, матом не ругаюсь, просто предпочитаю комфорт, современной моде. Платья и юбки совершенно непрактичны, пусть и красивы, как и туфли на высоком каблуке. Джинсы, брюки и шорты, простые футболки, кроссовки, удобные свитера без размера – самая лучшая одежда. Косметику и вовсе не покупаю, у меня хорошая кожа и густые ресницы, зачем еще тратиться на бесполезную краску? Вот еще, лучше уж накопить на путешествие или что-то нужное.

Ах да, еще Катю бесит, что я стригу свои волосы под каре. Ей не понять, как сложно справиться с ними. Непослушная грива становится только гуще, даже в простой пучок невозможно собрать. Поэтому и отстригаю, чтобы не так мешались. Разве же подруге объяснишь, что парня у меня нет потому, что попадаются одни имбецилы и альфонсы, нормальные обходят мою фигуру стороной.

Кстати, об этой проблеме, фигуры-то у меня и нет. Маленькая, худенькая, хрупкая – убеждает меня Катя. По факту – плоская, со всех сторон, кожа бледная, как у вампира, а не фарфоровая, как у кукол. В детстве меня часто принимали за альбиноса, волосы пепельно-белые, кожа в тон им, только ресницы выделяются на этом чистом холсте и темно-синие глаза. Только цветом глаз могу похвастаться, всегда сравниваю их с драгоценным сапфиром, такие же насыщенные и притягательные.

– Славка, перестань вредничать, – Катя обессиленно садится на край кровати, – для тебя же стараюсь, такой экземпляр отрыла, а ты. – Она обреченно взмахивает рукой, не хватает только коронной фразы: делай что хочешь, я умываю руки.

– Да откуда ты знаешь, что он такой замечательный? Может, он маньяк, или гей, или очередной маменькин сынок. – Мне совсем не хочется участвовать в этом абсурде.

– Нууу, – задумчиво протягивает, – он был прилично одет, красив, у него шикарная улыбка и грустные глаза.

– Грустные глаза? – Усмехаюсь, не веря своим ушам. – Ты также описывала пса из приюта, только забыла упомянуть, что он заражен бешенством.