Погребенный великан - стр. 27
– Но разве это не трудно, сэр, – разглядеть, что именно скрыто в людских сердцах? Внешность бывает обманчива.
– Это верно, добрая госпожа, но ведь мы, лодочники, за долгие годы повидали столько народу, что нам не требуется много времени, чтобы распознать обман. Кроме того, когда странники рассказывают о самых драгоценных воспоминаниях, им никогда не удается скрыть правду. Пара может заявить, что их связывает любовь, но мы, лодочники, можем увидеть вместо нее неприязнь, злобу, даже ненависть. Или полнейшее равнодушие. Иногда – страх одиночества, и ничего больше. Верную любовь, пережившую годы, мы видим очень редко. Когда же она нам встречается, мы только рады перевезти супругов вместе. Добрая госпожа, я уже сказал больше, чем мог.
– Благодарю вас, лодочник. Вы удовлетворили старушечье любопытство. Теперь мы оставим вас с миром.
– Доброго вам пути.
Супруги вновь зашагали по прежней тропе сквозь заросли папоротника и крапивы. Прошедшая гроза осложнила путь, поэтому, как бы ни хотелось им оказаться от виллы подальше, шли они с осторожностью. Когда они наконец добрались до разбитой дороги, дождь все еще шел, и они укрылись под первым попавшимся большим деревом.
– Ты промокла насквозь, принцесса?
– Не волнуйся, Аксель. Плащ послужил мне на славу. Как ты сам?
– Ничего такого, чего не высушит солнце.
Они положили котомки наземь и прислонились к стволу, переводя дух. Спустя недолгое время Беатриса тихо сказала:
– Аксель, мне страшно.
– Почему, принцесса, что случилось? Тебе больше ничто не угрожает.
– Помнишь ту странную женщину в черных лохмотьях, с которой ты застал меня тогда у старого терновника? Может, она и походила на сумасшедшую странницу, но история, которую она мне рассказала, очень похожа на историю этой старухи. Ее мужа тоже забрал лодочник, и она осталась на берегу одна. А когда, рыдая от одиночества, она возвращалась из гавани, то увидела, что идет по краю высокой долины, а впереди и позади тянется длинная тропа, и по ней бредут люди, рыдающие, в точности как она сама. Услышав это, я не особенно испугалась, сказав себе, что к нам с тобой, Аксель, это не имеет отношения. Но она все твердила, что эти земли прокляты хмарью забвения, что мы с тобой часто и сами замечали. А потом она спросила: «Как вы с мужем докажете свою любовь друг к другу, если не помните вашего общего прошлого?» И с тех самых пор это не идет у меня из головы. И временами мне становится очень страшно.
– Но чего здесь бояться, принцесса? Ведь у нас нет ни намерения, ни желания ехать ни на какой остров.