Погребенный великан - стр. 23

Когда лодочник выговорился, повисло молчание. Позже Акселю вспоминалось, что тогда у него возникло смутное желание ответить, и в то же самое время – чувство, что тот человек говорил с ним во сне и что на самом деле ответа вовсе не требовалось. По-видимому, Беатриса тоже не чувствовала потребности ответить немедленно, потому что, не отрываясь, смотрела на старуху, которая успела убрать нож от кроличьего горла и теперь чуть ли не с нежностью гладила мех зверька краем лезвия. Наконец Беатриса заговорила:

– Госпожа, умоляю, позвольте моему мужу помочь вам с кроликом. Нет никакой необходимости проливать кровь в таком месте, и здесь нет подходящей посудины, чтобы ее собрать. Вы навлечете несчастье не только на этого честного лодочника, но и на саму себя, и на всех путников, которые забредут сюда в поисках крова. Отложите нож и забейте эту тварь милосердно где-нибудь в другом месте. И какой вам прок в том, чтобы так гнобить человека, как вы – этого работящего лодочника?

– Давай не будем торопиться упрекать эту женщину, принцесса, – тихо сказал Аксель. – Мы не знаем, что произошло между ними. Лодочник кажется честным человеком, но пусть даже так, у нее могут быть свои причины приходить сюда и делать то, что она делает.

– Вы выразились как нельзя лучше, сэр, – откликнулась старуха. – Нравится ли мне коротать свои последние дни подобным образом? Я бы предпочла быть далеко отсюда со своим мужем, с которым разлучена из-за этого самого лодочника. Мой муж был мудрым и осторожным человеком, сэр, и мы с ним долго обсуждали это путешествие, говорили и мечтали о нем много лет. И когда мы наконец подготовились и собрали все, что было нужно, то отправились в путь и через несколько дней нашли гавань, откуда можно было переправиться на остров. Мы стали ждать паромщика и через какое-то время увидели, что к нам плывет лодка. Но вот незадача – в ней был этот самый человек. Видите, какой он высоченный. Лодка качалась на воде, а он стоял в ней со своим длинным веслом на фоне неба – ни дать ни взять скоморох на ходулях, такой же худой и высокий. Он пристал к скалистому берегу в том месте, где стояли мы с мужем, и привязал лодку. И я до сего дня не могу понять, как ему это удалось, но он нас обманул. Мы были слишком доверчивы. Ведь до острова было рукой подать, и лодочник забрал мужа и оставил меня ждать на берегу, а ведь мы сорок лет прожили супругами и ни дня не провели порознь. Не знаю, как он это сделал. Наверное, его голос нас убаюкал, потому что я и опомниться не успела, как он уже греб прочь с моим мужем, а я осталась на берегу. Но даже тогда я ничего не заподозрила. Кто стал бы подозревать лодочника в такой жестокости? Я принялась ждать. Я сказала себе, что все дело в том, что лодка не может взять за раз больше одного пассажира, потому что в тот день море было неспокойно, а небо почти такое же темное, как сейчас. Я стояла на скале и смотрела, как лодка становится все меньше, пока она не превратилась в точку. А я все ждала, и вот эта точка стала расти – лодочник возвращался. Вскоре я уже могла рассмотреть его гладкий, как галька, череп, и видно было, что лодка пуста. И я вообразила, что пришел мой черед и что скоро я воссоединюсь со своим возлюбленным. Но когда он подплыл к тому месту, где я ждала, и привязал веревку к шесту, он покачал головой и отказался меня перевозить. Я спорила, рыдала, кричала на него, но он меня не слушал. Вместо этого он предложил мне – какая жестокость! – предложил мне кролика, которого, по его словам, поймал в капкан на острове. Он привез его мне, полагая, что из него выйдет отличный ужин в мой первый одинокий вечер. Потом, видя, что никто больше не ждет переправы, он уплыл прочь, оставив меня рыдать на берегу с его гнусным кроликом. Я тут же выпустила его в вереск, потому что, говорю вам, в тот вечер у меня не было аппетита, да и потом он нескоро появился. Вот почему каждый раз, как я прихожу сюда, я приношу ему свой подарочек. Кролика на рагу в обмен на доброту, которую он в тот день проявил.