Погребенные. Легенда о Маат - стр. 6
Дверь снова открылась, и на пороге замер мужчина. Нижняя половина его лица была закрыта тканью, но морщины в уголках чёрных глазах выдавали количество прожитых лет. Он был ровесником Фирузе, но на колени упал с большей прытью и гибкостью.
– Благословите, о великая богиня!
Мужчина сорвал с лица повязку, скомкал её в руке и обтёр вспотевший лоб, при этом странно на меня поглядывая. Когда в его глазах задрожали слёзы, я совсем запуталась в происходящем, положила огрызок от яблока на стол и неловко сцепила руки за спиной.
Фирузе тяжело задышала, будто тоже готова была расплакаться.
– Объясните мне, где я.
И желательно добавьте, кто я.
– Вы в храме, госпожа. В храме великой Бастет, – с благоговением почти пропела Фирузе.
– А вы кто такие?
– Мы те, кто ждал вашего появления несколько тысячелетий, – вызвался отвечать мужчина. – Мой отец ждал, мой прадед ждал, мой прапра…
– Я поняла, не продолжайте. – Я перекатилась с носка на пятку. – Как я здесь оказалась?
– Великая госпожа Бастет привела вас, когда вам было совсем плохо. Она попросила нас приглядывать за вами и защищать ценой собственных жизней.
– Она сказала, от кого вы должны меня защитить?
– От предателей, – закивала Фирузе.
– Понятно. – Ничего не было понятно. – Что ж, тогда начнём с того, что я голодна. Безумно.
– Возьмите меня, госпожа. Я, Ахмет, ваш покорный слуга…
Что бы он ни имел в виду, я попятилась и выставила вперёд две руки.
– Я бы предпочла… ну… – Дико захотелось сладкого. – Круассан с шоколадом.
– К… курсан с шоколадом? – Мужчина нахмурился, будто я попросила стейк из единорога.
– Круассан, – вежливо поправила я.
Ахмет встал с пола, шепнул Фирузе что-то такое, от чего она покрылась красными пятнами, и жестом руки предложил пройти в дверь. Я поторопилась, прижимая к урчащему животу ладонь.
Мы оказались в небольшом коридоре, в котором было всего две двери. Одна из них вела наружу. Фирузе и Ахмет спешно обулись, не забывая пугливо на меня поглядывать, и вышли на улицу. Я прошмыгнула следом, уже с порога зарывшись босыми ступнями в раскалённый песок.
– Дерьмо.
Фирузе и Ахмет переглянулись.
– Жарко тут у вас, – пожаловалась я, вскинув голову навстречу палящему солнцу. Вокруг простирались километры пустыни. Несколько таких же крохотных домиков, как тот, из которого мы вышли, замыкали круг, внутри которого возвышалась небольшая мечеть.
К ней вела каменная тропинка, по бокам утыканная иссохшими кустарниками и такими же обезвоженными деревьями, не дающими тень. Я чувствовала себя яйцом на сковородке, пока мы шли к мечети, у которой росли пальмы и журчал маленький фонтанчик.