Пограничье - стр. 9
– Ну, не я же! – в конец офигевший Афиноген развел в стороны маленькие ручки с весьма красноречивым выражением на пушистой мордочке. Мол, ну как ты себе представляешь, такой белый и пушистый ангел, как я, будет такую славную и милую девчушку, как Оливка, тащить через полмира… Кстати, о расстоянии.
– Ничего такого я не обещала… Но все-таки, где у нас бабушка живет?
Проклятье! Да что со мной такое сегодня? Зачем вообще я об этом спрашиваю, я ведь все равно никуда этого ребенка не повезу. Отнесу в замок. Это гостья графа, пусть он и разбирается! У меня, в конце концов, лавка сувениров есть. Незаконченный ремонт и толпа туристов.
– Понятное дело, что в Зачарованном Лесу… И это… не хочу тебя расстраивать, но в замок нам сейчас возвращаться никак нельзя.
Я резко остановилась, словно на невидимую стену налетела, и посмотрела на Афиногена, молча изогнув левую бровь вопросительным знаком.
– Во-первых, убийца же еще там… – ангел пожал плечами. – А во-вторых… ну, это…
Он замялся и отвел глаза в сторону.
– Ты вроде как не моя подопечная. И в любом случае, я не имею права разглашать имеющуюся у меня информацию, но намекнуть могу: не ходи в замок сегодня.
Я озадаченно заглянула в веселые глаза Оливки и произнесла вслух:
– И куда прикажете нам идти?
У меня не было ни одного веского основания верить чужому ангелу-хранителю. Всем известно, что они пойдут по трупам во имя своих подопечных, но Афиногену я по непонятной причине поверила сразу и безоговорочно. И сразу мозг заработал совсем в другом направлении. И я поморщилась раздраженно от общего количества немедленно возникших проблем.
Проблема первая. Я ничего не знаю о маленьких детях. Ни как их готовить, ни с чем их едят – ничего. Ну, кроме того, что эти дети много кушают и регулярно ходят под себя.
Проблема вторая. Где-то надо найти еды для малявки. И запасной комплект одежды. И решить проблему с ночевкой. И…
– Может, к Лесовику? – нерешительно предложил Афиноген, который, кажется, думал в том же направлении.
Может, и к Лесовику. Только неизвестно, как он на меня отреагирует: как на приемную дочь почтенного домового или как на ту, в чьих жилах течет волчья кровь.
4. Глава 2
Дядюшка Гаюн вышел на крыльцо своей избушки и прислушался к лесу. Острые ушки чутко улавливали звуки леса. Дятел споро долбил кору вековой ели. Береза шептала о зиме, прощаясь с желтой листвой. Ручей щекотал серебристые ветви ивы. Старый лис с недовольным ворчанием пытался достать из норы пищащих то ли от ужаса, то ли от смеха мышей. И еще где-то плакал ребенок. Не лесной, а вполне себе человеческий.