Погибель королей - стр. 40
Кирин перебросил через руку плащ-салли своего отца.
– Ничего, – ответил он. – Я понимаю, что мы в Столице, но не все должно сводиться к сделкам.
Кирин поклонился с изяществом опытного артиста и, не оглядываясь, вышел из беседки.
Он осторожно пробрался в главный зал «Разорванной вуали» и поискал глазами отца.
– Ну что? Как все прошло, мой маленький Грач? – шепнула Ола ему в спину.
– Ох… Не хочу об этом говорить. – Ему не нравилось, что она называет его Грачом в клубе. Он же не называет ее Вороной.
Крупная женщина удивленно изогнула брови.
– В доме, куда ты отправился ночью, не было стражи, так ведь?
Он уставился на нее, моргая. Она говорила не о репетиции, а про ограбление дома казиварца.
– Ой! Э-э… нет. Нет, там все прошло отлично. Даже лучше. Просто замечательно.
Женщина ухмыльнулась, обняла его и взъерошила ему волосы.
– Ола… – Кирин по привычке запротестовал и выпрямился, увидев, что Роарин ведет к ним Сурдье. – Потом все расскажу. Нам нужно поговорить.
– Нам нужно спешить, – сказал Сурдье, подойдя к ним. – Ландрил очень богат. Будет плохо, если мы опоздаем на первый концерт, который он у нас заказал.
Кирин взял арфу в матерчатом футляре.
– Прости, меня задержали.
– Не сомневаюсь. – Ола подмигнула ему.
– Нет, я про другое, – бесстыдно ухмыльнулся Кирин, но затем помрачнел. – Об этом нам тоже надо поговорить.
Хозяйка борделя чуть наклонила голову набок.
– Одна из девушек портит тебе жизнь? Кто именно?
– Морея, больше некому, – сказал Сурдье.
– Папа, я сам могу ответить.
Госпожа Ола поджала губы.
– Будь с ней помягче, ясноглазый. Прошлый хозяин сурово с ней обращался. Дай мне несколько месяцев, и тогда я сделаю ее поласковее. Может, пока поиграешь с Джирией? Ты ей нравишься.
Она сказала правду. Джирии действительно нравился Кирин – в основном потому, что он провел много дней в ее комнате, отсыпаясь после ночных прогулок по крышам. Кроме того, помимо отдыха он получал еще и отличное алиби – для Сурдье, разумеется, а не для Сторожей. Сурдье не хотел, чтобы Кирин забавлялся с рабынями Олы, однако кражи нравились ему гораздо меньше, чем распутство.
– Нет, это не…
Сурдье покачал головой.
– Ола, ты его балуешь. Разрешаешь ему выбирать рабынь, словно он принц.
В последнее время это был любимый довод Сурдье. Кирин хмурился еще сильнее. Ола заметила это и состроила удивленное лицо. Кирин сжал губы, покачал головой и ничего не сказал.
Хозяйка борделя внимательно посмотрела на Кирина, а затем со смехом потрепала Сурдье по щеке.
– Мужчинам нужны хорошие воспоминания о юных годах, они согревают их в старости. Не говори мне, что у тебя их нет, старик, уж я-то тебя знаю. И ты разрешения у хозяев не спрашивал. Идите же, пока не опоздали.