Погибель - стр. 53

Капля взяла правее, и они зашагали по объездной дороге, которая должна была привести их ко Второй Башне и перевалу через Хребет Йоттифа. Потянулись поля, расчерченные оградами и рядами колючего шкуйника. Хлеб вот-вот надо бы было жать. Только Клембог сомневался, что на полях под нифелью до сих пор что-то растет. Сгнило, сдохло, истерлось в пыль.

Смутно проглядывали избы.

Капля плыла над дорожными извивами, мертвый Ингмаррун похрустывал под сапогами и расстилался вокруг. Фиолетовые холмы, фиолетовые перелески, фиолетовые человеческие кости и черепа, сложенные в кучки у обочин.

Первое посмертие они увидели провалившимся по пояс в болотину. Мертвый крестьянин с рассеченным лицом растягивал рот в жуткой улыбке.

– Шерстяная задница!

Худой Скаун неожиданно заскакал на одной ноге.

Большой Быр фыркнул. Хохотнул Хефнунг. Грохнули братья Енсены.

– Ну, да, да, смешно. А помочь?

Худому Скауну сообща со смешками на ходу стянули сапог и выколотили из него камешек.

Чем дальше отряд забирался в нифель, тем больше Клембог замечал, что нифель не однородна. У жилых когда-то мест она становилась плотной, густой как кисель, почти черной, а над полями стелилась прозрачной слабо-фиолетовой дымкой. Но там, где, видимо, какое-либо живое существо застала смерть, нависала кочкой или холмиком. Какие-то нити всюду тянулись в небо, нити утолщались и раздваивались, по ним, как кадык под кожей, двигались черные бугорки.

– Смотри, Кеюм, смотри, – сказал Ольбрум, – вот она – нифель.

– Она живая? – спросил, обернувшись, Кредлик.

– Где ты видишь жизнь? – строго посмотрел на него цольмер. – Нифель – это смерть, ничто, она сосет аззат из самого мира.

– А потом? – спросил мальчишка.

– Потом… – Ольбрум вздохнул. – Потом мир кончится. Он уже почти кончился. Посмотри вокруг. Он будет темнеть, темнеть, пока не пропадет совсем.

– Куда?

Рядом расхохотался Хефнунг и хлопнул Кредлика по плечу.

– К богам и предкам!

– А вот те, у которых Капля? – не унимался мальчишка.

– Они протянут подольше. Но когда всюду будет нифель, иссякнут и Капли.

– А жрать нам тоже придется на ходу? – недовольно спросил Большой Быр.

– Разумеется, мой великан, – заметил Худой Скаун. – И жрать, и нужду справлять. Из чего следует, что лучше все-таки не жрать.

Лицо Большого Быра сделалось озадаченным.

Они прошли еще треть кальма – пустые поля обжимали дорогу с обеих сторон, изредка подсовывая глазам то кучу валунов, то скирду, то поваленное дерево.

Впереди показались каменные дома.

– Послушайте, Капля вроде того… – подал голос один из обычно молчащих братьев Енсенов. – Замедлилась вроде бы…