Погибель - стр. 47

Монтребан оценил размеры.

– Отступаем! Фральпин! Астриг!

Не забывая отмахиваться от наседающих тварей, он стал отступать сам. Сартвах рубил и жалил. Какая-то шустрая, перепончатая, похожая на летучую мышь мерзость попыталась спланировать ему на лицо, и он отсек ей крыло.

– Отступаем! – снова крикнул Монтребан. – Хельгронд! Всем за линию! Торунги – за линию!

Гигант между тем показался весь. Он выбросил вторую руку и, покачнувшись, встал на короткие толстые ноги. Глаза его удивленно расширились, затем лицо скомкалось, и великан взревел. Волна смрада ударила Монтребану в ноздри.

Гадство!

– Какой счет, граварон? – плечом в плечо толкнул его Фральпин.

Он был чумаз, забрызган черной кровью с головы до ног, но по-прежнему весел.

– Семнадцать, – прижимая перчатку к носу, отозвался Монтребан.

– Вас явно жалели, граварон. – Фральпин выбросил вперед руку и наколол на клинок худое посмертие. – Двадцать три!

Трупы вокруг курились нифельными дымками. Их, наверное, было за две сотни, не считая тех, что легли от лучников.

– Что, уходим? – возник слева Астриг с измочаленной, свернутой набок бородой.

– Да, – кивнул Монтребан.

Дрогнула земля – это гигант шагнул вслед за ними. Нифель закрутилась от него пышными рукавами.

– Граварон, – сказал Фральпин, – я буду не я, если это чудище в счете не идет за три.

– Даже не думай.

Повернув голову, Монтребан увидел, что Туан с сыновьями уже вышли за границы нифели. Хваргестену и Пенхулю оставался десяток шагов, Конблом отставал от них еще на пять. Оран-Маймит с Вайтенгом поднимали запнувшегося Кисмара. Продравшись сквозь шкуйник, они поравнялись с Конбломом.

Великан сделал еще шаг.

– Тея! – крикнул Монтребан.

Раздался тонкий звон, и волна посланного цольмером искристого воздуха прошла над Коффой, врезавшись в нифельный туман. Многие искры увязли в нем, но многие прожгли насквозь, рассыпаясь на бисер мелких огоньков-брызг.

Лучники дали новый залп.

Медлительного гиганта утыкало стрелами, и он взревел снова. Искры Теи заколыхались пологом, отсекая отставших эрье от порождений нифели и давая им время на то, чтобы выбраться наружу. Тварь, неосторожно решившая напрыгнуть на Кисмара, обожгла пасть и взвыла.

Шаг-другой – и Монтребан вдохнул полной грудью.

Нифель отпустила, мир вновь сделался ярким и цветным, играя зеленью травы и раскрашенными тканями походных палаток.

Фральпин упал рядом, сбросил кольчужный капюшон, открывая потный лоб.

– Боги меня задери, я думал, будет легче.

Монтребан поймал за локоть еле волочащего ноги Кисмара. Гремя железом, звеня кяфизами, рухнули в траву Вайтенг и Оран-Майсмит.