Поезд до Дублина - стр. 25

– Слушай, – подала я голос, наблюдая, как подрумянивается корочка у мягкого хлеба и как потихоньку плавится сыр в духовом шкафу. Мне в голову пришла идея, и страшно хотелось ею поделиться.

– А? – отцовские карие глаза встретились с моими, зеленоватыми.

– Я тут подумала… Давай назовём то место Страной солнца? Просто мне кажется, оно именно там живёт. Там и на душе светло сразу становится.

Папа качнул головой.

– Почему нет? В конце концов ты права, где ему ещё жить? А там и тепло, и удобно, и камень такой замечательный. Точно, хорошо придумано, – он выставил вперёд руку с большим пальцем вверх. – Выходит, теперь это у нас Страна солнца.

– Ага, – довольно кивнула я и тут же ланью вспрыгнула на ноги, взволнованно подскочив к отцу с просьбой. Даже не знаю, что на меня вдруг нашло. – Пообещай мне, пожалуйста.

– Что? – папино лицо при виде моего тоже стало немного встревоженным.

– Что мы никогда-никогда отсюда не уедем.

– В смысле, из долины?

– Да, – и, осмотрев дом вокруг, я прибавила. – И из деревни тоже, – и папа без колебаний обхватил мой протянутый мизинчик своим.

– А куда нам ехать? Что с тобой делать, обещаю.

Глава 5.

Честно говоря, я не встречала ещё ни одного человека, который не любил бы такой праздник, как Рождество. А в детстве оно, как правило, воспринимается ещё более ярко и, соответственно, более волшебно. Предрождественская суета, когда закрываются магазины, и мы, разумеется, отложив все покупки на самый последний момент, с огромными пакетами и в дикой спешке скачем от одной лавочке к другой, те редкие деньки, когда прекращается дождь и может даже выпасть снег, и – куда же без него! – Санта Клаус на волшебной оленьей упряжке и всегда с подарками для тех, кто весь год вёл себя хорошо (ну или хотя бы сносно).

А если по факту, наша семья была одной из тех немногих, кто больше радовался Новому году. В особенности, папа. Просто ни для кого не секрет, что Рождество – это праздник семейный, поэтому оно из года в год становилось прекрасной подоплекой для вторжения в логово Уолш маминых родителей. Нет, мы как дети не имели абсолютно ничего против, ведь бабушка каждый раз приносила свой восхитительный пудинг (она была настоящим асом в готовке), а у дедушки в сумке всегда находился большой пакет конфет для любимых внуков. Но вот для папы прибытие старшего поколения на территорию нашей крепости равнялось катастрофе, ведь это, без сомнений, означало, что долгожданные выходные медленно, но верно накрываются для него медным тазом. И тяжкие думы посещали отца неспроста – бабушка на протяжении всего празднества не упускала ни одного шанса подколоть или осудить его, будь то хоть слишком громко ударившаяся о тарелку вилка или сгоревшая индейка. В один прекрасный момент мне даже начало казаться, что любимая её фраза – это «Конни, ну и за кого ты замуж вышла? Ничего ж не умеет, пропащий человек». Хорошо, что у мамы тоже не была кишка тонка, и она, пусть иногда резко, то и дело осаждала бабушкин поток красноречия и вставала на защиту мужа. Дедушка в этом плане вёл себя лояльнее, будучи человеком по натуре пусть не мягкотелым, но всё же добрым. Он, в отличие от жены, не питал к папе никаких негативных чувств и даже часто выходил с ним покурить. За что же бабушка так невзлюбила отца – сказать трудно. Может, из-за своей излишней педантичности, которую папа на дух не переносил, может, из-за того, что у них слишком сильно не сходились мнения по поводу различных вопросов. Не мне, в любом случае, судить. Но факт таков – в Рождество, в этот светлый, ангельский праздник, обстановка в нашем доме неминуемо накалялась.