Поединок со смертью - стр. 13
Тот озлился и весьма задиристо ответил, что американское кино – что там ни говори, настоящее мировое искусство, потому как хорошо промывает мозги и, что особенно важно, учит Родину любить. На вопрос: как это – ответил сразу. Если, говорит, в одной ихней серии убили не менее десяти человек за сеанс, то жизнь в нашем городе Тьму-Таракане, по сравнению в жизнью, представленной Коломбийской продукцией, совсем райская, чтобы не сказать – просто сказочная, потому как здесь пока рекорд – всего три трупа за день, и уже второй месяц показательный уровень криминальных достижений держится строго этой отметки, ни трупом выше. Народ удовлетворился и согласно шумнул – безопасность превыше всего. Агитатор поднял руку, требуя внимания.
– Американец нам брат по разуму, да, я не оговорился, – сказал агитатор с некоторой досадой на пустую трату времени. – Но только совсем по другой причине, чисто лингвистической. Слово это, «американец», при правильном произношении говорит само за себя, его специално враги исказили, придумав байку про некоего Америгу Веспуччи. А слово-то наше, славянское – «а-мы-реканцы», что, естественно, значит: «А мы речём, то есть, говорим Слово, то есть – проповедуем, несём Слово Божие в тёмные заблудшие массы, вот что это значит». Иными словами, говорили они просто, без всякой ложной скромности: «А мы – словяне».
– Так что ж, выходит, Америка – это… наш законный штат?
– Выходит, что так.
– Вот блин печёный… А чё ж мы тут до сих пор протухаем? Поехали что ли.
Такой оборот дел, однако, показался некоторым спорщикам странным и недостаточно понятным. Некоторые открыто смеялись.
– Они чё, шизы совсем, бегать и кричать – «а-мы-реканцы!», пока весь свет не услышит и на карту эту их землю американскую не нанесёт? – осторожно, однако не без ехидства, спросил у агитатора стоявший рядом с ним мужичок. Тот с досадой ответил:
– Да они не бегали и не кричали, чувичкин ты сын, сам понимаешь. Они таким образом представлялись туземцу при встрече: дескать, мы не захватчики, а, сам видишь, простые мирные проповедники.
– Как это?
– А так. Подходят они к туземцам знакомиться, а те, пока ещё непуганные европейской цивилизацией персонажи, вежливо так говорят, показывая друг на друга: «Вот этот – Ястребиный Коготь, а вон стоит Тот, У Которого Орлиный Глаз. А вы кто такие будете, господа хорошие?»
– Вот именно, кто.
– Ху из мистер Пути?
– Ага, именно. Признавайтесь. Хто из вас здесь будет ху.
– Ху дзинь-дзинь. Тау-тау.
Лицо агитатора выразило угрюмое недовольство.
– Опять с курса сбились. Мужики, не западайте, мы про Америку, ку-ку. Китай пока отдыхает. Не было там никакого тебе ни Пути, ни мистера, ни Твистера, ни даже дяди Тау. Вообще никакого дяди не было.