Поедательницы пирожных - стр. 8
Марьянов прищурился. С ее стороны это была какая-то отчаянная, гусарская наглость. Что называется: пан или пропал. Вероятно, она обиделась на его вчерашнее замечание. Здорово ее пробрало, однако. Интересно, с чего бы это? Может, она влюбилась в него? Отсюда и это маленькое восстание?
– Я на седьмом небе от счастья, – сказал он. – Вы похожи на итальянскую вдову, в беспамятстве укравшую одежду у католического священника. Или на странствующего монаха. Ваш обнаженный пупок был менее вызывающим, чем та черная сутана, которую вы на себя напялили. В сочетании с этими ужасными сандалиями ваше нынешнее облачение выглядит апокалиптично. Но особенно хороши очки. Где вы их добыли – в сундуке вашей бабушки?
– Неужели вы опять недовольны?! Я столько сил потратила на то, чтобы одеться по форме…
– А, так это вы в знак протеста! – воскликнул Марьянов. – Отстаиваете свое право ходить по офису полуголой?
– Отстаивают свои права только угнетенные. А я просто следую указаниям начальства.
– Теперь понятно. Только указания вы понимаете как-то извращенно. С вами надо держать ухо востро. Боюсь, что если я попрошу вас быть чуть более строгой и требовательной с клиентами, вы наденете вратарскую маску и возьмете в руки бензопилу.
– Я не знаю, как пользоваться бензопилой, – призналась Карина с таким сожалением, будто этот навык действительно мог ей пригодиться.
– С вашими способностями и привычкой все схватывать на лету, думаю, вы быстро освоите этот нехитрый инструмент, – успокоил ее Марьянов. Усмехнулся и посмотрел ей прямо в глаза. – Послушайте, Карина. Даже если вы завтра придете на работу в скафандре, я это переживу. Меня в первую очередь интересует то, как люди работают, а не как они одеваются. Мне, может быть, тоже было бы приятнее видеть вас в той прозрачной штуке.
На лице секретарши промелькнуло удовлетворение. Судя по всему, последнее замечание шефа стало той отравленной стрелой, которая пробила ее нехитрые доспехи. Как же все-таки просто манипулировать женщинами! И зачем только Бог создал их такими одинаковыми? Добрые и злые, умные и глупые, красивые и страшные – все они определенным образом реагировали на мужское внимание.
– Есть же, в конце концов, понятие внутрикорпоративной этики, – примирительно заключил он.
– Ладно, я поняла. Как прикажете явиться завтра?
– Одетой. Теперь начнем работать. Напомните руководителям отделов, что в десять совещание по торговой сети «Звездный свет». А мне приготовьте, пожалуйста, чай. И вызовите Конокрада, пусть заглянет минут через двадцать.
– Кто заглянет? – испугалась Карина.