Подземный город Содома - стр. 31
Синильда сообщила во время завтрака, что сестренку переводят из одной палаты в другую, возят по кабинетам, стараются понять, какое из лекарств помогло. Ее сейчас нужно поддерживать и уверять, что действительно ее метастазы стремительно рассасываются, иммунная система проснулась и уничтожает раковые клетки везде, где находит, а находит везде, от нее не спрячешься…
– Созвонимся, – сообщила она и, чмокнув его в щеку, добавила: – Не провожай! Я девушка современная, дорогу знаю.
Когда он вернулся в гостиную, Азазель с чашкой кофе в ладони поглядывает на жвачник, где показывают митинги, что перерастают в стычки с полицией, а те выхватывают из передних рядов, вяжут и заталкивают в полицейские фургоны.
– Плебс бунтует? – поинтересовался Михаил. – Хлеба и зрелищ?
Азазель поморщился, на лице проступила горькая усмешка:
– Как все это знакомо…
– Чем? – спросил Михаил.
Азазель посмотрел с иронией.
– Ты еще не заметил, что на земле точная копия наших порядков там наверху? Сознайся, многие из ангелов были недовольны тем, что Творец, создав такой дивный мир, решил отдать его не нам, а простым смертным, жалким и грязным!
Михаил пробормотал:
– Ошибаешься. На здешних митингах сколько народу? Две-три тысячи? Это уже о-го-го, хотя в городе пятнадцать миллионов человек. Но эти пятнадцать миллионов где?.. Так получилось и с Люцифером с его соратниками, когда открыто бросили вызов, или даже с тобой, что вызова не бросал, но дерзновенно усомнился в правильности выбранного Творцом пути!
– Ладно, – сказал Азазель вяло, – я к тому, что среди людей многие точно так же недовольны политикой правительства, как было и у нас тогда… Какая-то часть выходит на митинги и протестует, но их не трогают, дескать, пусть поговорят, пар выпустят. Но тех немногих, кто начинает бросать камни и жечь покрышки, хватают и бросают в тюрьмы.
– Считаешь, Сатан пострадал не за дело?
Азазель вздохнул, ответил со скукой в голосе:
– За дело, хотя намерения у него были самые светлые и чистые. Но нельзя ломать работающую систему, когда не умеешь создавать что-то лучшее. Эти на улице тоже не умеют, увы.
Он допил кофе, вместо чашки в руке появился смартфон. Михаил заметил, как после каждого звонка он мрачнел и сдвигал брови, наконец пробормотал со сдерживаемой злостью:
– Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… Михаил, я отлучусь на пару минут или пару часов. Нужно лично разрулить ситуацию.
– Помочь? – спросил Михаил.
Азазель покачал головой:
– Увы, ты неандерталец с крыльями, а я политкорректный в духе времени гуманист-толерантник. Постараюсь уладить все мирно, чего ты не умеешь, а только испортишь.