Подземелье ведьм - стр. 15
Копья опустились. Жан произнес длинную фразу, прося прощения у гостей. Потом была пауза. Жан обернулся к Конраду.
– Я объяснил, – сказал он тихо, – что мы не желали зла. Что мы хотели только достойно осветить место встречи…
Тут заговорил Октин Хаш.
– Меня нельзя испугать, – переводил Жан. – Я ничего не боюсь, но вы напугали наших животных. Так не принимают высоких гостей.
Очень толстая женщина с раздувшимся от жира лицом – глазки щелками, – облаченная в громоздкую меховую шубу, с трудом нагнулась, подобрала с земли помятую корону из красных перьев, расправила и нахлобучила на лысую голову Октина Хаша.
– Мы уезжаем, – закончил перевод Жан. – И между нами будет война.
– Какая еще война! – не выдержал Конрад. – Мы будем говорить. Мы не сделали ничего дурного. Андрей, ну подействуй на них! Нам работать нужно. С ума сойти!
– Скажи ему, Жан, – Андрей не поверил в гнев вождя, – что мы не допускали мысли, что такой смелый вождь, как Октин Хаш, изменит свое решение из-за того, что над его головой зажегся свет.
Пока Андрей говорил, он не сводил взгляда с вождя. Ему показалось, что тонкие губы Октина Хаша изогнулись в усмешке.
Октин Хаш ответил Андрею.
– Великий вождь, – с явным облегчением в голосе перевел Жан, – соизволил принять объяснения вождя Железных птиц и будет с ними разговаривать. Куда надо идти?
Проход в силовом поле был раскрыт, и Октин Хаш смело пошел вперед. За ним ринулись толпой старейшины и воины.
– Погодите! – крикнул Конрад. – Жан, скажи ему, чтобы остальные ждали здесь.
Жан не успел перевести, потому что Ингрид, которая следила за этой сценой с пульта управления, включила вновь силовое поле, и оставшиеся снаружи воины бились о воздушную стену.
Октин Хаш остановился.
– Почему они остались там? – спросил он.
– Здесь тесно, – ответил Конрад.
– Ночь холодна, и мои воины голодны. Кто их накормит?
– Этого еще не хватало! – вырвалось у Конрада.
– Он прав. Мы нарушаем закон степи, – сказал Жан.
– Скажите им, что пищу вынесут на поляну. Там свободно. Пускай они подождут немного. Пища скоро будет готова.
Когда Жан перевел, Октин Хаш, подумав несколько секунд, кивнул и приказал воинам ждать и не беспокоиться.
– Пускай откроют консервы, – сказал Конрад, зная, что каждое его слово слышно внутри станции. – И учтите, что там человек двадцать, не меньше.
Он первым пошел к дому, ворча:
– Разорение, сущее разорение.
– Хорошо, что свита невелика, – сказал Андрей.
Они вошли в комнату. Октин Хаш сразу увидел два кресла. Он смотрел, как Конрад прошел к одному из них.
Октин Хаш отлично владел собой, Андрей отдавал ему должное. Ведь дикарь никогда не был внутри станции. Белые стены, белый пол, яркий свет, мебель – все это должно было его смутить. Спутники вождя были куда более взволнованы. Они уселись на корточки у входа, не смея ступить в глубь комнаты.