Подводные камни - стр. 2
Вот и сейчас Прасковья старалась угодить Андрею. Не прошло и минуты с того момента, как Таня спустилась по лестнице и прошла в кухню, как Проша стояла в дверях комнаты с большой керамической кружкой, до краев наполненной водой.
– Андрюша, вот…
– Поставь, – грубо отрезал Андрей. – И вообще, кто разрешил тебе входить без стука. Может, я решаю какие-то важные дела?
Проша молча поставила чашку на стол и удалилась. Вполне возможно, она решила, что Андрей, совершенно растрепанный и заспанный, действительно в своей комнате решает какие-то важные дела.
– Проша, а Проша! – закричал Андрей, – Прасковья!
– Да, – Проша снова показалась в дверях, бросила взгляд на кружку, но к воде Андрей так и не притронулся.
– Где отец? Он мне очень нужен, – Андрей нервничал и пытался сообразить, что же с ним такого приключилось вчера, от чего он чувствует себя так плохо.
Прасковья задумчиво терла пальцем рукав и зачем-то разглядывала уголок шерстяного платка, который она носила столько, сколько помнил себя Андрей. Платок был серого цвета и связан как-то грубо, неумело.
– Уехал в Кронштадт, еще вчера, велел сегодня натопить в доме получше, вернется, вероятно, ночью, – покорно ответила Проша.
– Иди, – бросил Андрей. – Хотя, нет, погоди. Отец мне не оставлял денег?
– Не оставлял, Андрюша, ничего не оставлял.
– Иди, – снова произнес Андрей, рванув к столу.
В верхнем ящике у него было немного денег, пара смятых банкнот и какая-то мелочь. Конечно, все это бралось якобы на книги, бумагу, чернила и прочие принадлежности. Кое-как Андрей перебрался на второй курс. Павел Ильич лично хлопотал за него. «Помилуйте! Вы же понимаете, это будущий советник, в министерстве я всем это говорю и вам тоже», – Андрей краем уха слышал разговор отца с кем-то из уважаемых профессоров. Сам он стоял в коридоре у окна и размышлял, успеет ли он к Велицким или нет.
У Велицких было как всегда весело, накурено, шла карточная игра. Андрею почти сразу стало весело, он выпил вина, раскраснелся – и спустя полчаса уже с важным видом сидел за карточным столом, напрочь позабыв про отца, университет, хлопоты и про все на свете. Ему везло, сегодня удалось отыграться.
Пробивая тишину сумерек в лицо бил холодный воздух, когда поймав у тракта извозчика, Велицкий уговорил Андрея ехать домой. Лошадь шла медленно. Извозчик плевался, громко щелкал хлыстом, Андрей не видел ничего вокруг себя, в глазах было темно. Пару раз он порывался спрыгнуть на ходу. Извозчик останавливал лошадь и осторожно говорил:
– Не велено, ваше благородие.
– Поехали! Не велено ему! – растягивая слова, прокричал Андрей и успокаивался, как будто погружаясь в дремоту.