Подвиг князя Мстислава. Князья и воины - стр. 32

Юрий же сражался яростно. Ему казалось, что братьев его, из вредности оставшихся дома, должны были узреть это первое его победное сражение.

И на самом деле, они оказались все около поля сражения.

Константин, привыкший с детства считать себя первым, но потерпевший ряд сокрушительных поражений, страшно злился на брата.

А тот только усмехался, пусть они знают, что перед ними великий князь. А за такие победы он готов был продать душу дьяволу, вспомнив о глупце греке, который выбрал любовь прекрасной женщины, а не боевую славу.

Вот если бы он смог выбирать, то никакая в мире красавица не сравнилась бы с такой победой.

В последний момент он увидел лицо Владимира, уже отступившего, готового повернуть коня.

В отличие от Черемного, он медлил, не мог поверить, что все закончилось так быстро и так плачевно.

Так близко он видел Владимира впервые, почему же он совсем не умеет властвовать собой. Его отец был мудрее и понимал, что никто не сможет победить Всеволода. А сын и без того получивший так много, решил отхватить еще кусок.

Но Юрий в тот час не сказал ни единого слова.

Сам Всеволод вместе с Ярославом и Константином появился около него чуть позднее, и пристально следил за происходящим.

– Прекрасно все сделано, – говорил он, – ты достоин высшей похвалы.

– Но так и должно быть, что тут особенного?

Но интересовали его больше братья, а не отец.

Константин задумался и пытался понять, что будет дальше, как он себя будет вести. Ярослав не скрывал раздражения, только близость отца заставляла его держаться.

Он видел, что брат победил, легко и красиво. Разрушил миф о несокрушимости Владимира. И все – таки это на его взгляд была самая странная победа. В рядах победителей, словно черная кошка пробежала.

Константин почувствовал, что ему жаль Владимира, он не мог больше радоваться победам Ольговича. Он симпатизировал Игорю и испытывал перед ним какую-то вину.

№№№№№№№№

Потом был пир.

Беглые Рязанцы и Владимирцы ликовали и славили своего князя, сумевшего отомстить обидчикам. Владимир больше не собирался подчиняться ни одному из Ольговичей.

– С Юрием тебе больше не сладить, – насмешливо заметил Ярослав старшему сыну, – неспроста он все это затеял.

– Что бы он ни затевал, – спокойно отвечал Константин, – но не быть ему первым, право рождения никто не отменял, оно останется навсегда за мной, пока я жив.

– Ему ничего не нужно менять – победа его лучшее право, никто не поспорит с ним теперь.

Так они и жили в те победные дни в ожидании перемен, ему так хотелось, чтобы мир оставался прежним.

Радость и пир быстро закончились, стрела прилетела в столицу из самого неожиданного места.