Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана - стр. 2
мэрии Сен-Жан-де-Люза.
Полтавскому краеведческому музею и лично Людмиле Николаенко;
Краеведческому музею Набережных Челнов и лично Зульфире и Мансуру Сафиным, а также Леониду Горбунову;
Мосгорархиву и лично Лидии Наумовой;
Международному обществу «Мемориал» и лично Алене Козловой и Александру Даниэлю;
Музею и общественному центру имени А. Сахарова и лично Татьяне Громовой и Петеру Рэддвэю;
Дому-музею Марины Цветаевой и лично Надежде Катаевой-Лыткиной, Наталье Громовой и Эсфирь Красовской;
московской школе № 204 имени М. Горького и лично Галине Клименко;
издательству «Азбука» и лично Денису Веселову;
Российской государственной библиотеке и лично Ивану Сербину;
газете «Известия» и лично Людмиле Комлевой и Борису Пастернаку;
друзьям и ученикам Лилианны и Семена Лунгиных;
Варе Горностаевой, Сергею Пархоменко, Григорию Чхартишвили, Леониду Парфенову, Сергею Шумакову, без энтузиазма и помощи которых фильм «Подстрочник» не был бы показан в эфире,
а также Людмиле и Инне Бирчанским и Екатерине Дорман.
Олег Дорман
Подстрочник
Меня зовут Лиля Лунгина. С пяти до десяти лет, когда я жила в Германии, меня звали Ли́ли Ма́ркович. Потом с десяти до четырнадцати лет во Франции меня звали Лили́ Маркови́ч. А когда я играла в мамином кукольном театре, меня звали Лили́ Имали́. Имали – это мамин псевдоним, древнееврейское слово, которое значит «моя мама». Вот столько у меня было разных имен. И столько же было разных школ. Я училась, подсчитала как-то, в двенадцати школах. Но вот за эту долгую жизнь – мне шестнадцатого июня (девяносто седьмого года. – О. Д.) будет семьдесят семь лет, даже подумать страшно, никогда не думала, что можно дожить до такого возраста, – я так и не научилась называть себя по имени-отчеству. Это, наверное, черта нашего поколения, мы как-то очень долго ощущали себя юными, и всё по именам, всё на «ты».
Но тем не менее семьдесят семь лет – это очень много, и пора подводить итоги. И не предварительные итоги, как назвал мой муж Сима[1] последнюю часть своей книжки «Виденное наяву», а уже окончательные итоги. Но, с другой стороны, какие итоги можно подвести какой-то деятельности, какому-то призванию? Какие итоги можно подвести жизни? Я думаю, итоги жизни – это есть сама жизнь. Вся сумма прожитых счастливых, и трудных, и несчастных, и ярких, и блеклых мгновений, вся совокупность минут, часов, дней, сама, так сказать, эссенция жизни – это и есть итоги жизни, ничего другого итогом жизни быть не может. Поэтому мне сейчас хочется вспоминать. И тянет смотреть старые фотографии.
Очень хорошо помню минуту, когда впервые поняла, что я есть я, то есть что я отделена от прочего мира.