Подстава Симоны - стр. 2

Что же до Симоны, она давно выросла из семейных походов в цирк и кино. Её потребность в родителях с каждым годом уменьшалась, сменяясь всё большей самостоятельностью, а потому в их решении она не видела ничего страшного. Несмотря на то, что девушка осталась жить с мамой, общаться с переехавшим в новую квартиру папой ей никто не запрещал. Через пару месяцев она даже усмотрела плюсы нового положения дел. Мама в свои выходные часто уходила на свидания и возвращалась либо очень поздно, либо вовсе на следующий день. Это, в свою очередь, давало Симоне больше свободного времени. Она приглашала в гости школьных подруг. В институте у неё не особо клеились отношения с одногруппниками, а потому круг общения состоял из девочек, учившихся с ней когда-то в одном классе. Парней, как бы ни хотелось, в её кругу общения не было вовсе. Подружки часто подкалывали её по поводу постоянного отсутствия парня и мучили вопросом: почему из тысячи студентов она не может выбрать себе кого-нибудь? Симона отмахивалась, предпочитая не делиться с ними тем фактом, что выбор она уже сделала, и пал он на парня из группы чуть ли не в первый день учёбы. Но парень этот её в упор не замечал. Он был из тех, кого приято называть «крутым». И Симона, стало быть, совсем не являясь «крутой», заинтересовать его не могла. Однако никто не был в состоянии запретить ей украдкой поглядывать на Макса – так звали этого крутого парня – во время пар и представлять, что когда-нибудь он заговорит с ней… А пока единственным молодым человеком в универе, обращавшим на неё внимание, был замухрышка Женька Дубинин, постоянно цеплявшийся к ней и называвший «симкой "МегаФона"».

По этой и многим другим причинам Симоне её жизнь не казалась чистым идеалом. Так, наверное, никому из людей не кажется. Всё время чего-то недостаёт. Однако в один апрельский вечер, Симона не помнила точно, какое это было число, её, как она поняла потом, идеальная ранее жизнь безоговорочно и бесповоротно подошла к концу.

8 апреля, четверг

Марина Сергеевна, едва не вскрикнув, отдёрнула руку от ручки раскалённой на огне кастрюли. Время поджимало, она чувствовала, что не успевает собраться. Мысленно выругавшись, взяла прихватку и уже с её помощью всё же сняла кастрюлю с огня и слила воду. Мутная крахмальная жидкость обнажила ровные жёлтые картофелины. «Так, сейчас сделаю пюре, заверну его, и пора уже мясо ставить в духовку», – проговаривала про себя алгоритм действий Марина Сергеевна. Когда сочные, замаринованные накануне стейки покоились в духовом шкафу, женщина стянула фартук и направилась к спальне, чтобы переодеться. «Только бы всё прошло безупречно», – думала она, стягивая домашнюю футболку и мешковатые штаны. На вешалке её ждало отпаренное тёмно-синее платье с молнией на спине, идущей по всей длине. Сегодня она должна выглядеть бесподобно. Этот вечер станет кульминацией её полуторагодичного романа с преуспевающим хирургом. Натянув платье и распуская крашенные в мучной блонд волосы, она критически осмотрела себя в зеркале – в свои 42 женщина выглядела не хуже 20-летней дочери. Стройная фигура без намёка на лишний вес. Свадебное платье на ней будет сидеть не хуже, чем вечернее, надетое секунду назад. Сегодня всё должно сложиться безупречно, и тогда в конце вечера предложение руки и сердца станет логичным завершением.