Подсадная невеста для фальшивого жениха - стр. 8

Антошка дипломатично потупил взгляд.

– А можно я все-таки сама буду решать, как мне поступить, а? – не выдержала Женька. – Не нравится мне эта идея, хоть ты тресни! Ты ж сама, когда все эти реалити-шоу смотрела, ругалась страшно: мол, до чего люди в своем бесстыдстве доходят, уже любовью перед камерами занимаются и скандалы на всю страну закатывают! А если мне придется сделать то же самое – что тогда?

– А тебе не привыкать! – со значением сказала мать.

Женька сверкнула глазами и потянулась к злополучной газете, намереваясь изодрать ее в клочья и тем самым поставить точку в этом неприятном разговоре, но мать оказалась проворнее.

– Э, куда это ты тянешься? Нет уж, до завтрашнего утра пусть это у меня побудет, для надежности. И учти: если не согласишься на Альбинкино предложение, я тебе этого вовек не прощу! Слышишь?!

Женька, ничего не ответив, выскочила из кухни и заперлась в ванной комнате. От незаслуженной обиды ее всю трясло. Надо же, до чего мать докатилась: взяла и при Антошке ее чуть ли не шлюхой обозвала! «Тебе не привыкать!» Все никак не может ей забыть ту раннюю и в общем-то случайную беременность. Теперь считает, что дочь у нее распутница, каких поискать!

Ух, как же мать на нее орала, когда поняла, что происходит! Схватила за руку, поволокла к знакомому врачу. Хорошо хоть дядька нормальный оказался, сказал, что на таких поздних сроках аборт делать – все равно что собственными руками дочку на бездетность обрекать. И ни за что не согласился брать на себя такой грех, хоть мать ему и деньги предлагала, и чуть ли не в ногах у него валялась.

Так появился Антошка. Роды были сложными, Женька долго приходила в себя и, уж совершенно понятно, не смогла оказать матери достойный отпор, когда та заявила, что намерена записать Антошку на свое имя. Героиня, чтоб ее! И еще долго на мозги капала, чтоб Женька не смела Антошке говорить, кто его настоящая мама! Ага, как же! Шила в мешке не утаишь, а отказываться от своего ребенка Женька не собиралась даже под страхом глобального материнского неудовольствия.

Когда Антошка подрос, он довольно быстро сообразил, как себя вести с бабушкой-мамой и мамой-сестрой. При посторонних он придерживался официальной бабушкиной версии, хотя поначалу и срывался пару раз, не без того. А уж наедине мамой была Женька и только Женька. Впрочем, с недавних пор слово «мама» он начал опускать, называя ее просто по имени или на дворовый манер Жекой. Да и относился к своей молодой родительнице с некоторой долей снисхождения, словно и впрямь был ей братом, но никак не сыном. На днях такое заявил, что Женька долго приходила в себя от неожиданности.