Подруга дочери - стр. 27
– Доброе утро! – слышу, когда завариваю чай на кухне.
– Доброе! – оборачиваюсь. Сердце пропускает удар. Андрей, как всегда неотразимый (стоит ли об этом говорить?), стоит в дверном проёме. Только сегодня утром Волков ещё прекраснее. Потому что его жёстко очерченный рот расплывается в улыбке, а в тёмно-синих глазах нет ни злости, ни подозрения. – Как спалось?
– Хорошо. Спасибо, - густо краснею. Сосредотачиваюсь на чае. Спинным мозгом чувствую, что хозяин дома наблюдает за мной. Что ему надо? В его присутствии я всегда нервничаю.
– Ты борщ варить умеешь? – спрашивает Волков.
– Умею, – киваю, но не смотрю на чертовски-обаятельного отца подруги.
– Сваришь? Я помогу овощи почистить.
Внезапно начались слуховые галлюцинации. Австрийский бизнесмен-миллионер своими изнеженными руками будет чистить свёклу и картошку? Я точно проснулась? Ущипните меня!
– Вы… овощи… - часто моргаю, застыв с горячим чайником в руке.
– Да, Настя, да. Не тупи, - чуть раздражённо бросает Андрей.
– Ну… хорошо, - бормочу растерянно.
– Отлично. Если ты не занята, то можем начать после того, как позавтракаешь. И осторожнее с кипятком.
Волков уходит, оставляя меня в полном ауте. На первую половину субботы у меня были свои планы. И приготовление борща в них не входило. Но отказывать хозяину дома, в котором я живу, по меньшей мере, невежливо. Видимо, курсовую придётся дописывать ночью после работы. Что ж… Мне не привыкать.
***
Пока я шинкую капусту, отец Кристины чистит морковь и лук. Травит какие-то байки. Шутит. Включает радио и ловит волну с песнями восьмидесятых.
– Ты не против такой музыки? – вежливо уточняет. Не знаю, что случилось с Андреем, но его отношение ко мне явно изменилось.
– Не-а, - мне ровным счётом всё равно, что сейчас играет на кухне. Хоть похоронный марш. Я сосредоточенно думаю, пытаясь разгадать шараду под названием «Волков больше не злобствует». Может, это какая-то новая тактика? Прикинуться добреньким, а потом раз и кулаком под дых.
Мысли окончательно путаются, когда мы с Андреем сталкиваемся у раковины. Ну как сталкиваемся: я мою разделочную доску, а он хочет сполоснуть картошку. Случайно касается меня бедром. Поднимаю на хозяина дома глаза, как в замедленной съёмке. Что говорить – не знаю. Да и надо ли? Если одеколон у этого мужика не содержит феромонов, то я – принцесса английская.
Моё сердце бьётся часто-часто, как у загнанного зайца, когда сильный, адски сексуальный волк оказывается в «опасной близости». Именно так было бы написано в любовном романе. Но мы не в романе. Поэтому отодвигаюсь от Андрея подальше.