Подорожник - стр. 11
Так вот каждый раз, когда мы входим, хозяин, синьор Роберто, счастливо раскидывает руки и громогласно приветствует нас:
– Петруччо! Буона сера! Иль таволо мильоре пер иль мио амико амато! Коме семпре? Пицца «Маргарита»? (Петруччо, добрый вечер! Лучший столик моему любимому другу! Тебе как всегда? Пиццу «Маргарита»?)
Это все хорошо, это самое обычное настоящее итальянское радушие и гостеприимство. Интересно в этом то, что Петруччо – это мой сын, и ему три года. Маленькая козявка в панамке на фоне добродушного осанистого великана Роберто. Но выглядит все так, будто встретились два лучших приятеля.
Они здороваются за руку, хозяин подводит Петруччо к столику, отодвигает стул, помогает усесться, дает меню, наливает воды. Потом наклоняется к нему и тихо спрашивает:
– Я прошу прощения, а вот эти, – он одними глазами показывает в нашу сторону, – они с тобой?
В корпоративном мире это называется стратегические продажи. Роберто – настоящий профессионал. Он много лет изучал свою аудиторию. Поэтому, когда в его заведение вошла компания гостей, он безошибочно вычислил, кто есть кто. Кто здесь главный decision maker (то есть принимает основные решения), а кто – сопровождающий персонал. Провел грамотный таргетинг, кастомизировал маркетинг соответственно, сосредоточил продажную деятельность вокруг председателя совета директоров, убедился в полном customer satisfaction (в том, что клиент доволен). Безупречная работа!
Удивительно, но Флоренция прекрасна с детьми. Вернее, не так. Флоренция прекрасна. Точка. И к тому же она еще и удивительно удобна, если вы с детьми. Моего сына здесь все называют Джованнино, хотя я вроде бы всем рассказываю, что он – Пьетро, Петруччо. Сначала я думала, что это про национальность. Иванушка из России. А потом догадалась. Giovane – мелкий, малыш. Смешнее всего – на детской площадке. На каруселях катаются Антонио, Чечилия, Витторио и Пьетро. Всем от двух до четырех лет, все джованнини.
Пришлось идти в палаццо Питти с джованнино на руках. Все смотрительницы палаццо сбежались посмотреть на бамбино в музее, бамбино, который интересуется живописью. Мы не стояли ни в одной очереди, нас нигде не задерживали, все нам улыбались и лезли целоваться.
Обычно, когда я хожу по музеям, это выглядит как-то так:
– Вот это Тициан, а вот это Рафаэль, а вот тут, обратите внимание, у нас Тинторетто.
В этот раз пришлось немного сменить тематику.
– А вот, смотри, киса, а вот собачка, а вот тут у нас лошадка.
Какое же это счастье, что на полотнах Высокого Итальянского Возрождения столько собак, львов и лошадей!