Подонок. Я тебе объявляю войну! - стр. 35
– Не хочу, – поспешно заверяет его, как я поняла, бывший парень Сони. А у психа, выходит, и девушка есть? И кто с ним согласен встречаться в здравом уме и памяти? Хотя… он красив. Некоторым этого достаточно.
– Тогда и не заикайся про нее.
– Стас, я правда… а-а-а…
Судя по звукам, псих ударил парня.
– Стас, подож… а-а… не надо… пожалуйста…
Черт, и продолжает бить! А тот только скулит и стонет. Хоть бы уж сдачу дал! Но он, роняя какую-то мебель, падает. Мне даже слышать это всё больно.
Я поворачиваю голову вбок и вдруг понимаю, что в темном экране огромной плазменной панели, висящей на стене, отлично видно и мне их, и им меня. Почти как в зеркале. Мое спасение лишь в том, что псих так увлечен, что по сторонам не смотрит. Зато я теперь не только слышу, но и вижу этих двоих. А в следующую секунду дверь снова открывается, и сюда входит девушка.
Я присматриваюсь и узнаю в ней вчерашнюю длинноногую блондинку. Барби. Подруга Сони.
– О, Стас, привет… Милош сказал, что вы здесь…
– А Сонька где? – спрашивает псих.
– Соня с Аллой внизу, в холле… Алекс, ау, – обращается она к парню, который свернулся в позе эмбриона на полу. – Ты там жив?
– Э, – псих слегка поддает ему в спину кроссовкой. – Отомри. На сегодня утренняя разминка закончена. Давай, до новых встреч.
Тот подскакивает и уходит.
– Ты его избил?
– Да прямо. Пару раз всего втащил.
– Козел он. А ты – молодец, – голос ее становится воркующим, игривым. – Мне бы такого брата…
Барби приближается к Стасу вплотную, кладет ему на грудь руки и медленно ведет их вверх, к плечам, а затем обвивает шею.
– У тебя есть брат, – отвечает ей псих совсем другим уже тоном – под стать воркованию Барби.
– Это не то, – выдыхает она
И вот они уже целуются, да так страстно. Он задирает ей сзади подол юбки. Грубо тискает, но ей это явно по душе. А я чувствую себя ужасно неловко. Кладу раскрытую книжку на лицо, словно отгораживаюсь от всего, и мысленно желаю, чтобы они скорее ушли. Но хоть я и ничего не вижу, но отлично слышу все эти характерные причмокивания и рваные вздохи. Черт, нашли время и место!
И тут вдруг Стас говорит:
– Яна, стой… подожди… всё…
– Что? Стас, что такое?
Несколько секунд длится какая-то возня, потом, слышу, дверь открывается и закрывается. Неужели ушли? Хоть бы.
Выдохнув с облегчением, я убираю книжку и вздрагиваю. Прямо над собой вижу Стаса. Он стоит у дивана, глядя сверху вниз с таким лицом, будто рассматривает неизвестно откуда взявшееся пятнышко на своей безупречно отглаженной рубашке. Но когда я делаю попытку встать, он резко подается ко мне.