Подонок - стр. 21

Я, наверное, должна рассыпаться в благодарностях, но, кажется, что меня кто-то проклял. И боги, хранящие заложниц, отвернулись от моего чердака. Потому что вместо "спасибо" я выдаю:

– Я хочу в душ.

– Ты своего уже лишилась. Перехочешь.

– Думаешь, тебе будет приятно, если заложница будет грязная? Со спутанными волосами?

– Мне будет плевать. Тебе нужна мазь или нет?

– Ну, пожалуйста, – сдаюсь. – Я больше не буду.

– Что не будешь?

– Убегать. Ломать. Пусти меня в душ, пожалуйста.

Во всех руководствах для оказавшихся в руках похитителей пишут совет: не смотрите им в глаза! Не наталкивайте их на мысль убить заложника, как ненужного свидетеля. Наверное, это не мой случай. Но об этом я не думаю, я просто смотрю на Андрея. На самом деле я вижу его второй раз в жизни, хоть и успела жизнь эту разрушить.

Он очень привлекателен. Светло-русые волосы, тонкие черты лица, очень выразительные глаза. Я не могу смотреть в них слишком долго, но до ужаса хочется заглянуть, узнать, что за маской, которую он надел. Что ждет меня и на что способен он.

– Хорошо. Пошли.

Еще одна маленькая победа. Не последняя, хочется верить.

***

Это сложнее, чем я думал. Причинить ей боль казалось таким естественным желанием все эти годы. Я не мог добраться ни до нее, ни до тех, кто действовал через нее, но с упоением ждал этого момента. А теперь приходится менять план прямо по ходу дела.

Сергеева должна была меня бояться. Томиться в неизвестности и не быть уверенной в том, доживет ли до утра. А вместо этого ее уже заботят душ и мазь для ушибленной ноги. И не удивительно, я ведь сам пообещал ее не трогать. Меня поразил испуганный взгляд, поразила мысль о том, чтобы и вправду ее мучить.

Я не хочу становиться настоящим насильником. Хотя меня все таковым и считают.

Мы идем до второй ванной комнаты с душевой кабиной. Есть еще одна на первом этаже, но там угловая здоровая ванна, а я не готов ждать, пока Сергеева вволю поплещется.

– У тебя десять минут, – говорю я, когда мы оказываемся внутри. – И если ты что-нибудь выкинешь или сломаешь, я запру тебя в чулане на сутки. Будешь спать стоя.

– Я ничего не сделаю.

Удивительно кроткая и послушная девочка. Будто и не она носилась вчера по территории, предварительно расхреначив половину ванной.

Сергеева вопросительно смотрит, и мне становится смешно.

– Что?

– Ты… выйдешь?

– Нет.

В ее глазах снова вспыхивает страх.

– Я уже однажды оставил тебя один на один с ванной комнатой, и что ты сделала? Нет уж, либо ты быстро моешься под моим наблюдением, либо мы возвращаемся в комнату.

Она медлит, и я начинаю злиться.