Подмосковье. Парадокс Рузы - стр. 2
Где-то завыла собака. Это заставило Захара очнуться. Он отвернулся от хмари, поглядел с пригорка на юго-восток, туда, куда ему предстояло идти, чтобы выбраться из самого опасного района Зоны. От взгорка шло русло еще одного пересохшего ручья, пропадающего в болоте среди высоких, выше человеческого роста, камышей. Стебли стояли неестественно прямо, и ни один из сухих листьев не шевелился под дуновением ветра, будто все болото было накрыто невидимым стеклянным колпаком. Левее, немного в стороне от нужного сталкеру направления, шла цепь небольших увалов с редкими торчащими деревцами. А дальше, примерно в пятистах метрах, темнела заброшенная деревня. И зловещим черным шпилем торчала над домами колокольня сгоревшей давным-давно церкви. До зеленой полосы, где начиналась живая, не выжженная до конца Зоной земля, оставалось километров пять.
– Это если по прямой, – сказал тихо, сквозь зубы сталкер. – А у тебя, Захар, ни единой гайки, чтобы выбраться отсюда. Одна лишь голая интуиция.
Он похлопал себя по многочисленным карманам на брюках и куртке. Нашел, к своему удивлению, несколько десятирублевых монет.
– Тоже сгодится. – Сталкер, почувствовав некоторое облегчение, зашагал вниз с пригорка.
Под ногами вдруг захрустели старые сосновые иголки, точно он шел по раскиданному по земле после ураганного ветра хворосту. Захар запоздало попытался притормозить, но нога уже запнулась о торчавший корень сосны. Сталкер полетел вперед, покатился с пригорка, упал на ладони. Выпущенные из рук десятирублевые монетки запрыгали по земле, как резиновые, и их затянуло в очередную гравитационную воронку. А сзади вновь завыли собаки.
Захара придавило к земле, невидимое нечто поволокло его вперед, словно вцепившись в каждую клеточку тела. В лицо снова дохнуло жаром. Под ладонями камни и песок превратились в раскаленные уголья, а пересохшие камыши в одну секунду вспыхнули. Пламя вздыбилось над болотом десятиметровым перевернутым конусом, зашумело, как гигантская газовая горелка.
Район Гиблого озера все-таки не зря так назывался. Такого количества аномалий – затаившихся, неявных – сталкер нигде еще не встречал. «И не встречу, видимо, уже», – обреченно подумал он и закрыл глаза, смирившись с неизбежным. И все же прошептал:
– Отпусти! Отпусти, родная. Не заслужил я такого…
Растрескавшиеся губы мазнули по земле, собрав на себя серую пыль. От раскаленного, потяжелевшего воздуха стало невозможно дышать, словно в легкие налили расплавленного свинца. На покрасневшие веки легли тени.
«Дядя Захар? Как же тебя сюда занесло? Зачем?»