Подметные письма - стр. 11

Неужели встречать его придется в Нижнем Новгороде?

Хотя с другой стороны…

Ах, какой все-таки молодец был наш государь император Александр Николаевич! Это ведь он еще до своих знаменитых реформ и до манифесту "О всемилостивейшем даровании крепостным людям прав состояния свободных сельских обывателей" выдал именной Указ Правительствующему Сенату «О сооружении первой сети железных дорог в России», звучавший весьма прозорливо: «Дабы Отечество, обильное дарами природы, но разделенное огромными пространствами, не испытывало более нужду в удобных сообщениях, поскольку "железные дороги… соделались потребностью народною, желанием общим, настоятельным". Вышел этот исторический Указ в одна тысяча восемьсот пятьдесят седьмом году двадцать шестого января. К Указу прилагался Устав созданного опять-таки не без участия нашей августейшей императорской особы "Главного Общества железных дорог Русских", которое обязывалось построить и содержать указанную сеть железных дорог, включающую в свой состав различные направления, в том числе линию из Москвы до Нижнего Новгорода.

Изыскательские работы – с чего берет начало любое крупное строительство – начались летом одна тысяча восемьсот пятьдесят седьмого года. Осенью "Главное Общество железных дорог Русских" уже приступило к строительству ветки Москва – Владимир. В тысяча восемьсот пятьдесят девятом году, в один из весенних месяцев, начались работы по прокладке железнодорожных путей на ветке Владимир – Нижний Новгород. А в одна тысяча восемьсот шестьдесят втором году, в последний месяц лета, железная дорога открылась на всем ее протяжении от Первопрестольной до Нижнего. С тех пор из Москвы в Нижний Новгород и обратно проехало неисчислимое количество человек, в числе которых был и ваш покорный слуга, прибывший в Нижний Новгород в вагоне первого класса вечером в понедельник седьмого декабря одна тысяча девятьсот третьего года.

Погоды в Нижнем Новгороде стояли промозглые: сверху – беспрерывно текло; снизу – под ногами, была мерзопакостная слякоть из мокрого снега и грязи. Словом, не зима, а погодное недоразумение.

Я вышел на Вокзальную площадь и взял первого подвернувшегося извозчика:

– Милейший, какая гостиница лучшая?

– Ясно дело, "Париж" на Покровке, – ответил возница.

– Вот туда и вези, – заключил я, усаживаясь на скрипнувшее подо мной кожаное сиденье в мелких трещинках. – А за быстроту я тебе еще и пятачок добавлю.

Улицею Московской доехали до реки Оки, разделяющей город на две части, Заречную и Нагорную, и выехали на наплавной мост длиною без малого полверсты.