Подлинная история жизни и смерти Емельяна Пугачева - стр. 73
На то Караваев: “Я-де поеду в войско и там с другими подумаю”.
На сие я сказал: “Хорошо-де, поезжай, да скажи о сем хорошим людям”.
Говорил же притом и то, каким образом я спасся от смерти и где был. Чему он, кажется, верил. А между тем сказывал им, что я приметы царския имею.
Караваев, дав мне слово, что приедет ко мне в третей день с умными и престарелыми людьми, и так с товарищем своим поехали.
Справка: Караваев Денис Константинович, яицкий казак, участник восстания на Яике в 1772 г. Дважды в августе 1773 г. Караваев встретился с Е.И. Пугачевым в Таловом умете, в первый раз (24 – 25.VIII.) ездил туда с казаком С. Кунишниковым, во второй раз (29.VIII) – с М. г. Шигаевым, к ним в тот же день присоединились И.Н. Зарубин-Чика и Т. г. Мясников.
На этих встречах речь шла об условиях участия яицких казаков в восстании во главе с Пугачевым, принявшим на себя имя "императора Петра Третьего".
Слухи об этих встречах получили широкую огласку, и вскоре, по доносу П. Митрясова, Караваев был арестован.
После того он находился под следствием в Яицком городке, Оренбурге и Москве.
По определению Сената от 10 января 1775 г. Караваев был бит кнутом, заклеймен и сослан на каторгу. Каторжные работы он отбывал в Балтийском порту (ныне г. Палдиски в Эстонии).
Продолжение рассказа Е. Пугачева:
«А я с уметчиком Курицею на Иргиз отправился. И заехавши в верхния монастырския хутора, спрашивали:
“Нет ли тут умеющего хорошо писать человека?” – ибо мне на первой случай, – по неумению моему грамоте, – был потребен. А как в тех хуторах никаких людей не отыскалось, то, взяв тут монастырских лошадей, оставя телегу, на которой приехали, сели с Курицею верхами и поехали в Мечетную слободу, прямо на двор Степана Косова.
Приехав к нему, спрашивал у его сына, дома ли ево отец? Сын же отвечал, что хлеб с пашни возит на гумно.
И так мы поехали на то гумно, где чаял я найти Косова. А как ево тут не было, то поехали на пашню, откуда хлеб возит.
Не доезжая туда, Косов с нами встретился и, поклонясь друг с другом, Косов спрашивал:
“Как-де бог тебя выручил из Казани?”
На то я сказал: “Вашими-де молитвами”.
Косов говорил: “Что-де ты, кум, сюда приехал?” (кум, – потому что крестил я у Косова младенца).
Я отвечал: “Приехал-де к тебе за рубашками”.
Косов спросил: “Да где телега твоя?” На то сказано ему, что за Иргизом, на лугу.
Потом приехали к нему в дом, где Косов стал спрашивать с меня пашпорта.
А как я объявил, что пашпорт мой в возу, то Косов говорил: “Пойдем же-де к выборному объявиться”.
Я же, убоявшись, чтоб не взяли под караул, говорил: “Постой-де, я съезжу прежде в монастырь к старцу Пахомию”. И так Косов сему поверил и ехать позволил.