Подлинная история жизни и смерти Емельяна Пугачева - стр. 49
Приговор этот был получен в Казани 1 июня 1773 г., три дня спустя после бегства Пугачева и Дружинина из тюремного острога.
То есть получается, что российские власти осознавали опасность Е. Пугачева как отрытого бунтовщика и приняли стандартные меры пресечения его деятельности!
Но лично меня в этой истории смущает только одно!
Почему дело какого-то там беглого терского казака Емельяна Пугачева было признано государственно важным что оно было лично доложено императрице Екатерине Второй, и она лично утвердила приговор?
Но смотрим дальше! Где Санкт-Петербург, а где Казань? Вот поэтому приговор в Казань прибыл запоздало и Пугачева в Казани уже небыло.
Ибо там 3 июня в губернскую канцелярию поступил рапорт начальника караульной команды капитана С. Васильева от 1 июня о побеге Пугачева и Дружинина вместе с конвойным солдатом А. Мищенковым (Там же. Л. 101 – 102).
Быстрый розыск беглецов, оказался безуспешным.
А в это же время сам Е. Пугачев уже шел прямо в Яицкий городок к своему новому другу и единомышленнику казаку Денису Степанову сыну Пьянову.
О котором давал вот такие показания:
«А как в ту бытность с казаком Пьяновым познакомились и обедали за одним столом, то в одно время не стало за обедом хлеба.
И хозяин, Денис Пьянов, сожалея о сем говорил: «Вот де до чего мы дошли, что уже и хлеба на обед не достало».
А как я спросил сему причины, то Пьянов говорил: «У нас де было в Яицком городке убивство.
Войсковой руки казаки, в том числе и я, хотя недрался, однакож при той свалке был, убили генерала фон-Траубенберга и многих ево команды, также и старшинской руки казаков и чиновных людей немало. А как де дошло сие убивство до сведения ея величества, то прислан был для усмирения генерал Фрейман.
И когда де он шел, то войсковыя казаки выехали было против ево на сражение, и не хотели впустить в Яицкой городок. (Фрейман Федор Юрьевич (1725 – 1796), генерал-майор)
Однакож Фрейман осилил.
И войско, кое против его выезжало, возвратись в городок, увидя свою беду неминучу, согласились все бежать за море в Золотую Мечеть. И многий де разбежались, в том числе и я шатался по степи, и на Узенях был в укрывательстве».
(По легендарным представлениям яицких казаков, на берегу Каспийского моря была область по имени Золотая Мечеть, где будто бы издревле существовала вольная казачья община, свободная от притеснений царской администрации)
Напротив, чего я говорил:
«Так вы де хотели видно тоже самое зделать, как наши Некрасов, зделав измену, подговоря многих, и бежали за Кубань, на реку Лобу, а перед выходом де обещал каждому казаку по двенадцаты рублей на человека, а как вывел в поле, то ни по полушке и не дал».