Подлинная история носа Пиноккио - стр. 71
В пятницу 31 мая, за два дня до убийства адвоката Томаса Эрикссона, Йенни Рогерссон поступила, как ее шеф Эверт Бек-стрём сказал ей, и закончила расследование странного избиения барона Ханса Ульрика фон Комера, якобы случившегося двенадцатью днями ранее на парковочной площадке перед дворцом Дроттнингхольм.
Она собрала все бумаги (решение Бекстрёма по делу, результаты проделанной ею самой работы, оригинал анонимного заявления и окровавленный каталог) и сунула их в один большой конверт, чтобы переправить в большой полицейский комплекс на Кунгсхольмене и отдел личной защиты полиции безопасности. Все вместе, «для информации», в соответствии с инструкциями, которые касались полиции Вестерорта, и утром в понедельник 3 июня ее послание вместе с другой входящей почтой легло на письменный стол комиссара Андерссона.
Дан Андерссон, сорока пяти лет, женатый на женщине на три года моложе его, трудился в полиции Стокгольмского лена. Вместе с тремя своими детьми, мальчиками школьного возраста, семейство Андерссон проживало на вилле на островах Меларёарна в паре десятков километров от Стокгольма. Абсолютное большинство их соседей работало полицейскими, учителями, в службе спасения или медицине, и пока, с учетом данного описания, Дан Андерссон представлялся типичным стражем закона среднего возраста, так называемого среднего руководящего звена, из тех, какие трудились в Стокгольме.
В профессиональном же смысле, то есть с той точки зрения, которая, прежде всего, заботила шефов и оценивалась с их стороны, в то время как его товарищи по работе относились к этому с более смешанными чувствами, он считался благонадежным, добросовестным, немногословным, трудолюбивым и способным сотрудником. Прежде всего, немногословным.
Дан Андерссон проработал в полиции почти четверть века, все время в Стокгольме, и уже восемь лет возглавлял группу анализа угроз в отделе личной защиты СЭПО, то есть в подразделении, отвечавшем за безопасность королевской семьи, членов правительства и всех других почти столь же высокопоставленных персон, у которых при различных обстоятельствах могла возникнуть необходимость в услугах персональных охранников. В повседневной речи и в здании, где они базировались, их всех называли «телохранителями», пусть от большинства из его сотрудников никто в принципе не ожидал, что они успеют выстрелить первыми или, в худшем случае, примут на себя пулю, предназначенную для объекта их защиты.
В понедельник 3 июня Дан Андерссон вошел в свой кабинет только после обеда, просидев все утро на всевозможных совещаниях. Заметив толстый конверт, полученный из полиции Вестерорта, он сначала собирался попросить секретаршу позаботиться о нем, даже не вникая в его содержимое и не разбираясь, какую важность он представляет. Но не стал изменять себе и поступил совсем наоборот. Он с ухмылкой ознакомился с решением Бек-стрёма, прочитал анонимное заявление, вздохнул в первый раз, полистал аукционной каталог, даже не удосужившись надеть пластиковые перчатки, и в довершение всего просмотрел материалы расследования, проведенного инспектором Йенни Рогерссон по данному делу. И за последним занятием он вздохнул уже неоднократно.