Подкидыш для депутата. Выбор сердца - стр. 38
Правда, обнимать меня за талию и прижимать к себе – было уже лишним. Мне и у перегородки неплохо стоялось!
Зато Маша мгновенно успокаивается и затихает, с интересом уставившись на Диму. Маленькая перебежчица!
– Герман Алексеевич, вы уже здесь, – бодро приветствует Щукин «старшего товарища».
Протягивает свободную руку и крепко пожимает ему ладонь. Не как знакомому, а скорее, как другу…
– Да, и инвесторы тоже, – неестественно широко улыбается Емельяненко. – Я немного ввел их в курс дела. Дальше вы сами, Дмитрий Николаевич, а я лишь поприсутствую, – жестом приглашает нас в зал.
После поворачивается к нам спиной и первым переступает порог. Идет впереди, будто он здесь главный. Впрочем, так и есть.
Тем временем мне хочется сбежать, но тяжелая ладонь на талии не позволяет этого сделать. Понурив голову, плетусь туда, где абсолютно не хочу находиться. В компании людей, которых ненавижу. Как я вообще докатилась до подобного? Ко всему прочему, и Машеньку позволяю использовать в качестве аксессуара, отчего гадко на душе.
– Герман Алексеевич неофициально курирует мою предвыборную кампанию. И очень помогает, – тихо сообщает мне Щукин, пока мы неспеша движемся в зал.
Мне даже ответить нечего, слова застревают в горле. Поворачиваюсь к Диме и внимательно всматриваюсь в его лицо. Он серьезен как никогда. И искренне верит в то, что говорит.
Пусть так. Не мое дело!
– Будь любезнее с ним, – добивает меня полупросьбой-полуприказом.
– Может, еще в постель к нему лечь? – вспыхиваю я на нервах. – Ради твоей предвыборки.
Закусываю губу, пожалев о своих чересчур грубых словах. Но поздно…
– Неплохая идея, – задумчиво тянет Щукин, потирая подбородок. – Когда сможешь? Маше на пару часиков няню найму, – смотрит на меня без тени насмешки.
Он серьезно сейчас? Я ведь не удивлюсь! От него можно чего угодно ожидать. Приоткрываю рот, хватая воздух, но не могу ничего ответить от шока.
– Да шучу я, – смеется Дима слишком громко, но, к моему удивлению, Маша не пугается. – Глупая, – добавляет хрипло. – Видела бы ты свое лицо сейчас.
Притягивает к себе ближе и как бы невзначай чмокает меня в висок. Наклоняется к уху и шепчет, дыханием вызывая мурашки на коже:
– У Емельяненко бабы эффектнее. Так что придется тебе довольствоваться мной. Пока я добрый и еще не член правительства, – слегка целует в шею, но мне и этого хватает, чтобы вздрогнуть и покраснеть.
Резко вырываюсь из объятий Димы, отступаю на пару шагов и застываю на месте, хмурясь и негодуя.
– Дима, еще одно слово – и мы с Машей уйдем отсюда!
Испепеляю наглого Щукина недовольным взглядом, а он поднимает руки в знак капитуляции. Конечно, Дима не может остаться сегодня без «фиктивной семьи». Он же так настроился на образ семьянина.