Подельник эпохи: Леонид Леонов - стр. 32
Так, в Книге Еноха впервые сказано, что именно ангелы научили людей богоборчеству и греху. И несмотря на то, что ангелы, совратившие мир, наказаны, их злая наука не прошла даром, а, значит, снедаемое грехами человечество неизбежно погибнет.
«Вы грезите, пока суровый век не повернет железные страницы…»
Состояние умов и общества в начале 1917 года очень хорошо просматривается, когда, к примеру, листаешь подшивку того самого «Северного утра», с которым напрямую связано очень важное время в жизни и самого Леонида Леонова, и его отца.
Первая и четвертая полосы газеты были, как правило, переполнены разнообразной рекламой и любопытными анонсами. В первом номере за 1917 год на первой полосе можно увидеть объявления о спектаклях Интимного театра, Электротеатра, а также о постановке «Мулен Руж». На последней полосе той же газеты неизменно продают свиней, ищут нянь, бонн и кухарок. Максим Леонов-Горемыка из номера в номер пишет о поэтах-самородках, крайне редко делая исключение то для местного художника, то для столичного певца, то для поборников трезвости.
Начиная с февраля и «Северное утро», и сотни других российских газет все больше уделяют места новостям о брожениях в Государственной думе. К примеру, в номере «Северного утра» от 17 февраля публикуются шумные выступления ультраправого Владимира Пуришкевича и лидера кадетов Павла Милюкова; и здесь же новые стихи Леонида Леонова: «Нет времени. Есть только человек,/ И жизнь его недлинна, как зарница,/ Люди часто скопища калек,/ Свободны мы? Калеки или птицы?/ Вы грезите пока суровый век/ Не повернет железные страницы».
Очень актуальные в те дни стихи, надо сказать.
В номере от 19 февраля Леонов признается, что «…сегодня напился/ Раскаленного солнца,/ Я поверил, свободный,/ В предвесенние сны!» – и когда бы не наглядное эпигонство первых его опытов, вполне можно было бы говорить о поэтической прозорливости юноши.
22 февраля появляется стихотворение о войне, с финалом: «Сергей убит. Так просто и жестоко./ Сергей убит и больше ничего».
Страна между тем вступала в новые, неповоротные времена. Леонид по-прежнему живет в Москве с матерью и братом, следит за всеми новостями: в газетах читает о том, что происходит в Петрограде, своими глазами видит, как развиваются события в белокаменной.
23 февраля 1917-го в Петрограде началась забастовка, к 27-му она стала всеобщей, и войска Петроградского гарнизона перешли на сторону восставших.
Московские власти пытались сдержать ситуацию. Было объявлено осадное положение: демонстрации запретили, на улицы выкатили пушки, газетам запретили печатать новости о Петроградских событиях.