Подарок - стр. 5

– Доктор сказал, что у меня все в норме.

– В таком случае ему самому голову проверить не мешает – до нормы вам далеко!

– Ты и знаешь-то меня всего полгода, – буркнул он, передавая ей кружку.

– Такие полгода целой жизни стоят, – усмехнулась она. – Ладно, так и быть, возьмите коричневый, – виновато добавила она и, набрав полную с верхом ложку из пакета с коричневым сахаром, высыпала ему в кружку.

– Коричневый сахар, коричневый рис, все коричневое. Помнится, было время, когда жизнь моя наполнялась более радужными тонами.

– Наверняка было время, когда вы и ноги свои видели, поглядев вниз! – моментально парировала она.

Старательно размешивая сахар в его кружке, она устроила в ней маленький водоворот, и, наблюдая это, Рэфи думал, что будет, если нырнуть туда с головой: выпрыгнет ли.

– Если этот кофе вас убьет, чур, я не виновата, – сказала она, передавая ему кружку.

– Если я помру, я стану преследовать тебя – буду являться тебе до самой твоей смерти.

Она улыбнулась, но глаза ее оставались серьезными – улыбка лишь тронула губы и замерла где-то у переносицы.

Он следил за тем, как утихает водоворот в его кружке, а возможность прыжка в другую реальность уносится вместе с поднимающимся вверх паром вверх. Да, чертовски трудное выдалось утро. Не до улыбок. А может, не совсем так. Может, тут уместны ухмылки. Непонятно.

Рэфи передал Джессике кружку с кофе – черным, без сахара, как она любила, и оба склонились над столом друг против друга, каждый дуя на свой кофе, – ноги уперты в землю, душа витает в облаках.

Он глядел на Джессику – обхватив ладонями кружку, она вперилась туда взглядом, словно то был магический кристалл. Как было бы хорошо, если б это было так, если б обладали они даром предвидения, чтобы предотвратить многое из того ужасного, чему оказались свидетелями. Ее щеки были бледны, а глаза окружены розовой тенью – единственный след пережитого утра.

– Ничего себе утречко, верно, дружок?

В миндалевидных глазах что-то блеснуло, но она тут же опомнилась, взяв себя в руки, кивнув и сделав глоток в качестве ответа.

По легкой гримасе, которую она постаралась скрыть, Рэфи понял, что она обожглась, но, словно наперекор очевидному, сделала второй глоток. Даже кофе, и тому она бросает вызов.

– В мое первое дежурство на Рождество я всю смену проиграл в шахматы с сержантом.

– Повезло, – наконец подала она голос.

– Ну да, – задумчиво кивнул он. – Хотя тогда я так не считал. Тогда я рвался действовать.

Сорок лет спустя он с лихвой получил все то, к чему тогда рвался, но с удовольствием отдал бы это назад. Возвратил бы подарок. В обмен на время.