Подарки зятя или Эльфийское проклятье - стр. 27
Михаэль удивлялся каждый раз, как Полина умела оставаться такой очаровательной, говоря о себе, казалось бы, неприятные вещи. Лёгкой, уместной и… удивительно манящей. И пусть в её словах имелся смысл, душой он в него не верил. Немец с большой теплотой относился к Сесили и Элис, но разве их можно любить иначе, если не по-братски? В силу юного возраста и неопытности в них не угадывалось и толики магнетизма, что сводил мужчин с ума, суля им прекрасное времяпрепровождение в будущем и горяча их кровь. Оно – это время, – никак не могло сравниться с тем спокойствием и домашним уютом, которое Михаэль испытывал рядом с девочками Вудсток, но это ещё вопрос, считать ли это спокойствие преимуществом или же… скукой?
Михаэль зажмурился, осознав, как дурно рассуждал и как несправедлив был к девочкам. Конечно, конечно, он не считал Элис и Сесили скучными! У них богатый внутренний мир, и хорошее воспитание, и преданное сердце… Но как же это всё теряло смысл по сравнению с миссис Сазерленд и её шармом и обаянием, умением зажечь даже самого безразличного человека, этой странной тоской в глазах и туманным прошлым… Её пухлыми губами, гибким, изворотливым станом и манящим кокетливым взором… Нет, он никогда не сможет полюбить девочек Вудсток «в том самом смысле», это рыцарство не для него. Один сладкий риск оправдывал тысячи праведных жизней!
– Я тоже была когда-то такой, – прошептала Полина, заметно посерьёзнев, пока ветер трепал её светлые локоны. Он промолчал, а она устремила взор вдоль Темзы и скользивших по ней пароходов, – хотя нет, такой не была… Даже неопытность не гасила во мне огня. Уильям становился порой так ревнив!
– Могу себе представить, – хрипло пробормотал Михаэль.
Разговор принимал опасный оборот, и она откашлялась, натянув привычную улыбку, отошла от бордюра. Лишь на секунду миссис Сазерленд позволила себе быть слабой и… настоящей, но Михаэль всё равно приметил этот миг и запомнил его на всю жизнь. Уильям и её прошлое… Как бы он хотел копнуть в него поглубже! Но не будет ли это бестактностью с его стороны?
Нет, если подойти к вопросу с умом!
– Бенджамин, – рассмеялся он, подсмотрел, как это делала Полина, и повторил за ней, – ваш сын. Такой непоседа. Весь в вас, не так ли?
– Вовсе нет, – подхватила она, как будто и сама хотела заговорить об этом, но всё не решалась, – он копия моего мужа. Уильям даже имел медаль по академической гребле!
Михаэль слушал, ловя каждое слово, пока она рассказывала о себе, умалчивая всё же кое-какие детали. Полина Сазерленд, в девичестве Браун, родилась в портовом городе Уэймуте, графстве Дорсет, и всё детство бегала со старшим братом на причалы смотреть, как оттуда отбывали корабли. Её отец, голодный интеллигент, обожал музыку, виртуозно играл на скрипке и зачастую давал импровизированные концерты для прохожих на улицах, собирая в шляпе жалованье на целую неделю вперёд. Музыкой он всё же зарабатывал немного, а мать-швея всю жизнь мечтала о своём ателье, но и по сей день портила глаза дома под лампой. Брауны жили бедно, но счастливо, а Полина, унаследовавшая от отца любовь к музыке и сцене, мечтала о карьере балерины.